О фантастике и приключениях - [117]

Если мы от этого откажемся, то мы тем самым снимем тему огромную, вечную, общечеловеческую, начатую Достоевским и продолженную Макаренко, тему обращения и возвращения к светлым началам всякого человека, в том числе и преступника, тему возвращения преступника к честной, трудовой жизни.

Советская научная фантастика в 1958–1959 годах

по материалам дискуссии «Проблемы современной фантастики», состоявшейся 14 марта 1960 года в Московском Доме литераторов

Во вступительном слове Г.Тушкан отметил положительную роль всероссийского совещания по научно-фантастической и приключенческой литературе, проведенного в 1958 году. За истекшие два года, сказал он, заметно уменьшился поток тусклых, очень слабых и даже халтурных приключенческих книг. С другой стороны, резко возросло и продолжает возрастать количество произведений научной фантастики. Отряд активно действующих писателей-фантастов пополнился новыми именами.

Об этом можно судить хотя бы по списку книг, вынесенных на обсуждение.[52] Кстати, в нем отсутствуют не только многие новинки, но и не указаны критические и литературоведческие работы.[53]

На этой дискуссии хотелось бы не только подвести итоги, но и обсудить дальнейшие пути развития научно-фантастической литературы. А перспективы, которые открываются перед нею, поистине грандиозны. Намечаемый ныне двадцатилетний план развития народного хозяйства с 1960 по 1980 годы будет планом и программой построения коммунизма в нашей стране. Прямое призвание писателей-фантастов — находиться на первой линии борьбы за наше коммунистическое будущее.

Советская фантастика исключительно многообразна, диапазон ее очень широк — от фантастической сказки до реалистического романа о творческом труде изобретателей и ученых, от приключенческого романа и романа-памфлета с элементами научной фантастики до научно-популярных книг, в которых фантастика служит лишь условной посылкой, оживляющей повествование (В.Брагин. «В стране дремучих трав», П. Гордашевский. «Их было четверо»). Но в каких бы направлениях ни шли творческие поиски авторов, фантастическая литература должна твердо стоять на позициях марксистской философии и не скатываться к фантасмагории. А между тем время от времени еще появляются фантастические произведения, далекие от какой бы то ни было науки и проникнутые к тому же сомнительными идеями. В качестве примера оратор приводит во всех отношениях неудачный роман Л. Оношко «На оранжевой планете».

Наше время, насыщенное героизмом самого высокого накала, дает небывалый материал для создания отличных научно-фантастических книг, остро увлекательных, открывающих необычные гипотезы, рассказывающих о таких научных достижениях и о таких подвигах, которые сегодня кажутся фантастикой, а завтра станут былью.

К. Андреев начал свой доклад с упреков в адрес литературной критики. Беда ее заключается в том, что она обычно оставляет в стороне самое существенное — неумелое изображение характеров героев, дурной язык, механическое перенесение сюжетов произведений из одного в другое. Несоответствие того или иного романа умозрительной концепции критика нередко служит поводом для придирчивого и далеко не объективного разбора. Так, например, Ю. Рюриков считает фантастику своего рода продолжением или дальнейшим развитием сказки, и этого достаточно для него, чтобы критиковать писателей не за те недостатки, которые действительно имеются в их книгах, а за то, что они нарушают теорию, которую он, Ю. Рюриков, сам создал. И. В. Журавлева исходит в своей статье («Литература и жизнь», 1960, № 4) из неудачной предпосылки. Она считает научную фантастику великой пророческой мечтой, указывающей путь и науке и человечеству. Если принять эту теорию, то выходит, что даже наука вынуждена следовать по пути писателей-фантастов. Столь наивная точка зрения может лишь дезориентировать авторов.

Наша фантастика в основе своей новаторская. У нее есть большие достижения. По сравнению с бескрылой, пессимистической, не видящей будущего фантастикой капиталистических стран, она идет своим путем. Новую струю в развитие этого жанра внесли произведения А. Казанцева, В. Немцова, Ю. Долгушина. Новаторство этих писателей выражается прежде всего в том, что они показывают в своих романах не итоги изобретательской работы, а самый процесс творчества. Взять романы А. Казанцева «Арктический мост» и «Пылающий остров».

Писатель не заглядывает в далекое будущее. Он рисует людей завтрашнего дня, заимствуя характеры из нашей современности. Делает он это вполне сознательно, так как в людях нашего времени уже содержатся черты человека завтрашнего дня. Автор показывает претворенными в жизнь те идеи, которые существуют сейчас в планах, проектах и чертежах. Но основной пафос произведений А. Казанцева — соревнование двух систем — «свободного предпринимательства» и свободного развития мысли в нашей стране.

Докладчик считает несправедливыми упреки, которые предъявляются В. Немцову в «заземленности» его фантастики:

«Дело в том, что автор не стремился заглядывать в далекое будущее. Он показывает развитие нашей науки, развитие тех технических идей, которые возможны для нашего времени, и несовместимость их с отсталыми чертами в человеке… Немцова интересуют не проблемы будущего общества и не проблемы человека будущего, а вопросы моральные, морально-эстетические».