О двух типах художников - [11]
Вместе с тем происходит обособление искусства от жизни, возникает враждебное противопоставление искусства я жизни. Самостоятельность есть необходимое условие существования искусства; но самостоятельность самостоятельности рознь.
Самостоятельность большого реалистического искусства — это момент самой жизни, это конденсация в рельефных образах ее богатства и противоречивого единства. "Независимость" декадентского искусства — это узость, замыкание эстетики в самой себе, косное пребывание "в области формальных мотивов "и утрата жизненного чувства.
Этот контраст может быть понят во всем его значении, если мы рассмотрим его в ответе ленинской трактовки вопроса о стихийности и сознательности — о стихийности как зачаточной форме сознательности. Нет и не может быть искусства без непосредственного увлечения жизнью — и поверхностными, непосредственными, и глубоко скрытыми, существеннейшими ее явлениями, — без непосредственной и стихийной страсти к творчеству форм. Но если конкретизировать эти положения, неминуемо встанут два вопроса. Первый — относительно непосредственного восприятия жизни: зачаток чего содержится в стихийно воспринятом жизненном содержании? И второй — относительно непосредственной любви к красоте и формам; что выражает непосредственно возникшая в воображении художника форма, чему дает завершение непроизвольно возникшая в его произведении красота?
Взаимоотношение реальных переживаний " формальной художественной фантазии покрыто в современной буржуазной эстетике мраком иррациональности и мистицизма. Принято отвергать самую возможность осветить эту проблему и это агностическое убеждение, подкрепляя отказ таким, например, доводом: никакая теория или история искусства не сможет объяснить, что заставило Леонардо да Винчи вдохновиться именно Манной Лизой. Но, конечно, такой довод нисколько не умней и не убедительней, чем вопрос, заданный Гегелю Крутом (давно и справедливо забытым профессором): если Гегель претендует на то, чтобы создать целую систему диалектики, то не потрудится ли он "диалектически вывести" перо, которым он, профессор Круг, пишет.
Случайность, неизбежная в явлениях единичных, особенных, не должна упускаться из виду при конкретном исследовавши, потому что она — момент реального процесса. Теория может себе ставить только задачу открывать общие диалектические закономерности случайного и необходимого, давая ключ к анализу конкретных форм проявления. Таким; образом, ставя проблему взаимоотношения реальных жизненных восприятий писателя и его образного творчества, мы имеем в виду только общий вопрос о соотношении стихийности и сознательности в художественной работе (включая в это понятие выработку художником определенного мировоззрения). И стихийное восприятие, и формальное творчество — так же, как и сознательное развитие и обработка того, что содержалось в них в зачаточном состоянии, объективно есть форма отражения действительности (независимо от того, насколько это понимает художник). Поэтому от тенденций самой общественной жизни зависит, будут ли стихийность и сознательность вступать во взаимодействие в процессе творчества или останутся разобщенными и враждебными элементами.
Что означает "создание форм" для художника, еще любящего жизнь и не порвавшего органическую связь с другими людьми? Ответ мы найдем у Льва Толстого в изображении работы художника Михайлова ("Анна Каренина"). Михайлов, заканчивая картину, делает чисто формальные улучшения и поправки. "Но делая эти поправки, он не изменял фигуры, а только откидывал то, что скрывало фигуру…" "Во всем, что он писал и написал, он видел режущие ему глаза недостатки, происходившие от неосторожности, с которой он снимал покровы…" Толстой противопоставляет такое понимание взаимоотношения художественной работы и жизни господствующему воззрению, согласию которому талант — это "прирожденная, почти физическая способность, независимая от ума и сердца".
Сам Толстой, в статьях по вопросам эстетики, обосновывая противопоставление своих взглядов на искусство социальными доводами, часто приходит к неверному результату. Но это нисколько не опровергает правильности его наблюдений. Ведь подобное же или еще большее непонимание многими из современных честных художников общественных основ переживаемой ими трагедии тоже не делает их свидетелями, недостойными доверия.
Наоборот, чем непосредственней художник видит вражду между жизнью и искусством, тем пластичней он умеет изобразить универсальность этого противоречия во всем современном обществе, если только он не отдается слишком полно непосредственному чувству и старается осознать противоречие, вызвавшее его переживание.
Приведем пример. В романе "Красная лилия" Анатоль Франс рассказывает о любви художника, скульптора, к аристократке. Однажды женщина спросила своего возлюбленного, почему он не хочет лепить ее бюст. Он отвечал: "Почему? Потому что я посредственность… Чтобы создать живую фигуру, надо смотреть на модель, как на мертвый материал, у которого отнимают красоту, который мнут, насилуют, чтобы извлечь из него сущность". А в ней, любимой, все для него одинаково "существенно", поэтому он, как художник, мог бы только рабски копировать каждую деталь и никогда не скомпановал бы целое. Непосредственное, стихийное восприятие и осознание действительности, близкой художнику, стали в решительное противоречие. Сознательной художественной обработке он может подвергнуть только то, что является для него безразличным "материалом", лишенным жизни; красота, "сущность" искусства приобрели, в соответствии с этим, отвлеченность, внежизненность, чистую формальность.
Антонио Грамши – видный итальянский политический деятель, писатель и мыслитель. Считается одним из основоположников неомарксизма, в то же время его называют своим предшественником «новые правые» в Европе. Одно из главных положений теории Грамши – учение о гегемонии, т. е. господстве определенного класса в государстве с помощью не столько принуждения, сколько идеологической обработки населения через СМИ, образовательные и культурные учреждения, церковь и т. д. Дьёрдь Лукач – венгерский философ и писатель, наряду с Грамши одна из ключевых фигур западного марксизма.
Перевод с немецкого и примечания И А. Болдырева. Перевод выполнен в 2004 г. по изданию: Lukas G. Der Existentialismus // Existentialismus oder Maixismus? Aufbau Verbag. Berlin, 1951. S. 33–57.
"Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены" #1(69), 2004 г., сс.91–97Перевод с немецкого: И.Болдырев, 2003 Перевод выполнен по изданию:G. Lukacs. Von der Verantwortung der Intellektuellen //Schiksalswende. Beitrage zu einer neuen deutschen Ideologie. Aufbau Verlag, Berlin, 1956. (ss. 238–245).
Монография посвящена исследованию становления онтологической парадигмы трансгрессии в истории европейской и русской философии. Основное внимание в книге сосредоточено на учениях Г. В. Ф. Гегеля и Ф. Ницше как на основных источниках формирования нового типа философского мышления.Монография адресована философам, аспирантам, студентам и всем интересующимся проблемами современной онтологии.
Книга выдающегося польского логика и философа Яна Лукасевича (1878-1956), опубликованная в 1910 г., уже к концу XX века привлекла к себе настолько большое внимание, что ее начали переводить на многие европейские языки. Теперь пришла очередь русского издания. В этой книге впервые в мире подвергнут обстоятельной критике принцип противоречия, защищаемый Аристотелем в «Метафизике». В данное издание включены четыре статьи Лукасевича и среди них новый перевод знаменитой статьи «О детерминизме». Книга также снабжена биографией Яна Лукасевича и вступительной статьей, показывающей мучительную внутреннюю борьбу Лукасевича в связи с предлагаемой им революцией в логике.
М.Н. Эпштейн – известный филолог и философ, профессор теории культуры (университет Эмори, США). Эта книга – итог его многолетней междисциплинарной работы, в том числе как руководителя Центра гуманитарных инноваций (Даремский университет, Великобритания). Задача книги – наметить выход из кризиса гуманитарных наук, преодолеть их изоляцию в современном обществе, интегрировать в духовное и научно-техническое развитие человечества. В книге рассматриваются пути гуманитарного изобретательства, научного воображения, творческих инноваций.
Книга – дополненное и переработанное издание «Эстетической эпистемологии», опубликованной в 2015 году издательством Palmarium Academic Publishing (Saarbrücken) и Издательским домом «Академия» (Москва). В работе анализируются подходы к построению эстетической теории познания, проблематика соотношения эстетического и познавательного отношения к миру, рассматривается нестираемая данность эстетического в жизни познания, раскрывается, как эстетическое свойство познающего разума проявляется в кибернетике сознания и искусственного интеллекта.
Автор книги профессор Георг Менде – один из видных философов Германской Демократической Республики. «Путь Карла Маркса от революционного демократа к коммунисту» – исследование первого периода идейного развития К. Маркса (1837 – 1844 гг.).Г. Менде в своем небольшом, но ценном труде широко анализирует многие документы, раскрывающие становление К. Маркса как коммуниста, теоретика и вождя революционно-освободительного движения пролетариата.
Книга будет интересна всем, кто неравнодушен к мнению больших учёных о ценности Знания, о путях его расширения и качествах, необходимых первопроходцам науки. Но в первую очередь она адресована старшей школе для обучения искусству мышления на конкретных примерах. Эти примеры представляют собой адаптированные фрагменты из трудов, писем, дневниковых записей, публицистических статей учёных-классиков и учёных нашего времени, подобранные тематически. Прилагаются Словарь и иллюстрированный Указатель имён, с краткими сведениями о характерном в деятельности и личности всех упоминаемых учёных.
Это автобиографические «Записки семидесятника», как их назвал сам автор, в которых он рассказывает о своей жизни, о том, как она привела его в ряды писателей-фантастов, как соединились в нем писатель и историк, как влияла на него эпоха, в которой довелось жить. К своему «несерьезному» фантастическому жанру он относился исключительно серьезно, понимая, что любое слово писателя прорастает в умах читателей, особенно если это читатели молодые или даже дети, так любящие фантастику.