О детской литературе, детском и юношеском чтении - [50]

Но часто рассчитывают на какое-то воображаемое развитие ребенка. Тов. Рыков, просмотрев несколько учебников, утверждает, что они написаны для такого ребенка, какого в природе еще нет. Ребенку скучно, потому что он должен перенапрягать свои силы. В учебник должна быть внесена известная художественность. Все, взятое из жизни и художественно изложенное, усваивается с наслаждением. Если бы кто-нибудь написал такой учебник, который дети читали бы с горящими интересом глазами, который стал бы их другом, мы бы сказали, что он написан великим художником. Мы говорим об этой книге словами, которые употребляют, когда слушают сонату, смотрят картину, читают роман. Это предельная цель, но к ней надо стремиться. Надо делать учебник не только живым, но и художественным. От этого мы, конечно, очень далеки.

Жутко становится, когда мы подходим к нашим учебникам по обществоведению. Мир, как он рисуется человеку, красота, — красота, частью разрешенная необыкновенной гармонией природы, а частью поставленная как задание человеку. Когда неуклюжий подход к воспитанию и выработке мировоззрения превращает его в такую политграмоту, которая имеет вкус опилок, сдобренных вазелином, само собой разумеется, от этого становится мрачно на душе. Все мы, вероятно, читали книгу «Быт и молодежь». Эта книга написана некоторыми нашими выдающимися просвещенцами и самими комсомольцами. Здесь они жалуются на то, что их совершенно заел «полит», который требует особого аскетизма, запрещает им любовь, танцы и превращает наших комсомольцев в типичных монахов…

Политика — это ось нашей жизни, но все-таки это не все в мире. Нельзя, чтобы наши учебники были замкнуты только в круг политики, так как это может вызвать к ней чрезвычайное отвращение.

Политика — вещь хорошая, политика — вещь яркая, но не вся жизнь. И только тот, кто по-настоящему подходит к политике, кто видит в аспекте ее, но не стоит, уткнувшись в угол, по отношению к политике, как наказанный ребенок, тот, у кого есть определенный возраст, кто имеет взгляд на свою жизнь и жизнь окружающих, тот понимает, что политика занимает в нашем мире такое место, как занимает солнце. Но нельзя смотреть на солнце, пока оно не выжжет глаза. Конечно, когда-то были такие педагоги, которые думали, что учебник и заключается в скуке, и лица у учеников должны быть скучные, и не должны позволять себе улыбаться хотя бы углом губ; и это они считали серьезным делом. Но — мы должны вымести остатки такого духа из наших учебников. Что напоминает мертвящую скуку — это нарочито натаскивающая дисциплина. И было бы величайшей бедой, величайшим оскорблением для нашей революции, если бы на нее смотрели как-то благонравно и давали бы, как горькое лекарство, по определенному количеству, по столовой ложке в день. Между тем чем-то подобным веет от наших учебников.

При разрешении задач, о которых вы будете беседовать, должно учитывать не только точку зрения общих задач Наркомпроса, о чем я говорил в начале своего доклада; они должны быть освещены с точки зрения общих задач нашей страны. Вы знаете, что партия, руководящая нашей страной, провозгласила сейчас лозунг усиления индустриализации. Нет сомнения, что индустриализация предполагает сциентификацию страны. Нам нужно много машин, но нужно еще, чтобы эти машины работали… Иногда огромные машины останавливаются из-за недостатка маленького винтика, а народное образование — очень большая машина. Учебник же не маленький винтик, а очень важный подшипник, и нужно, чтобы здесь прошло все гладко. Мы здесь находимся в положении корабля, который в великую бурю делает определенный курс и должен во что бы то ни стало прийти к сроку. Это будет великая победа. Но каждый, кто наблюдает ход машины, должен заботиться, чтобы не было задержки. Учебник является иногда такой задержкой. Мы должны быть чрезвычайно бдительными и терпеливыми при усовершенствовании учебника, потому что от него в большой мере зависит все дело. Остановка же нашего школьного дела может задержать и весь процесс советского строительства. Всякий из нас, кому приходилось обсуждать вопросы учебника, понимает, что задержка может быть чрезвычайно вредной и что учебники — это очень большой и ответственный пункт нашей системы.

1926 г.

Из статьи: «Настоящий Дуров» >*

…Настоящий Дуров жив и здоров и носит имя Владимира Дурова…¹

Именно В. Дуров гастролировал с большим успехом за границей. Именно он на своих афишах называл себя впервые «политическим клоуном»… Именно его революционную сатиру не стерпела даже берлинская полиция, предав его суду, и именно его… защищал не кто иной, как наш великий товарищ, покойный Карл Либкнехт, письма которого по этому делу заботливо хранятся В. Дуровым еще и сейчас… Владимир Дуров первоклассный мастер цирка. Мы все помним статьи в «Правде», в которых рассказывалось об остроумнейших шутках свиньи Владимира Дурова о падающей и новой твердой валюте. Мы все помним неописуемый восторг ребятишек в Москве, перед которыми недавно выступал Дуров…

Но этого мало. Еще и раньше В. Дуров написал несколько интересных книг, в последнее же время он выпустил новые книги, среди которых есть превосходные книжки для детей