О чем знает ветер - [8]
Я рухнула на широченную кровать. Прежде чем отключиться, не сняв даже туфель, успела отметить: мебель в комнате массивная и будто наступает на меня, а в принте обоев смешались все оттенки лилового. Проснулась я через двенадцать часов, голодная как волк и совершенно дезориентированная. Прошлепала в ванную, удивилась: для такого роскошного номера сама ванна была до смешного узкая. После сна меня знобило. Я долго соображала, где и как включается горячая вода. Злилась на себя: ну да, конечно, здесь всё иначе, чем в Штатах, – но не до такой же степени, чтобы столько времени тормозить.
Час спустя, согревшись в ванне, вымыв и высушив волосы, переодевшись в свежее и отутюженное, я спустилась по пафосной лестнице в гостиничный ресторан.
Город Слайго меня вымотал. О, эта чрезмерность изумлений и восторгов по малейшим поводам – детское свойство, дисбалансируемое вполне себе взрослым острым осознанием: вот я здесь, а мой дед, мой Оэн, не может разделять со мной эмоции. Я прогулялась по улице Вольфа Тона[8], осмотрела знаменитое Аббатство, в том числе колокольню; запрокинувшись, едва не сложилась пополам, дожидаясь колокольного звона. Со стены на меня глянул Уильям Батлер Йейтс – уже седой и в очках, снабженный подписью «Страна Йейтса». Почему-то он был похож на Стива Мартина, и я торопливо отвела глаза. Этот человек заслуживал большего, нежели мазня на стене. В музей Йейтса я не пошла принципиально.
Слайго расположен близко к морю, на некоторой возвышенности. Во время моих блужданий нет-нет да и проглядывала между домами серебристая полоска, взъерошенная прибрежными скалами. Я потеряла счет времени; я глядела по сторонам, не отмечая дороги. Внезапно ощутив острую потребность съесть что-нибудь сладкое, я вбежала в кондитерскую. Заодно, подумала, спрошу, в какой стороне мой отель и как добраться до Дромахэра – именно туда я намеревалась ехать завтра.
Хозяин кондитерской, дружелюбный дядька лет шестидесяти, с готовностью снабдил меня лакричными леденцами и карамелью в шоколаде. Уловив мой американский акцент, он принялся выпытывать, зачем я в Слайго; услыхав, что меня привело сюда желание больше узнать о своих предках (родом из Дромахэра), закивал с пониманием.
– Так вам недалеко, лапонька, всего минут двадцать дорога займет. Озеро придется обогнуть; крюк хороший, да ничего не поделаешь. Езжайте по трассе 286, покуда не увидите указатель на Дромахэр. Местность живописная и сама по себе, да еще там достопримечательность – замок Парка[9]. Останови́тесь – не пожалеете.
– А озеро – это Лох-Гилл, да? – В последний момент я сообразила, что по-ирландски слово «озеро» звучит точно так же, как по-шотландски, хотя пишется чуть иначе. В общем, я произнесла «Лох-Гилл» правильно.
– Оно самое и есть, лапонька.
В груди заныло, но я задвинула мысли об озере. Только не сейчас, только не здесь. Я еще успею морально подготовиться к развеиванию праха. К прощанию навсегда.
Хозяин кондитерской показал мне, в какой стороне отель, и посоветовал, если снова заплутаю, прислушаться: откуда будет колокольный звон, туда, значит, и надо идти. Заворачивая в бумагу леденцы с карамельками, он вдруг произнес:
– Галлахер, говорите, ваша фамилия? Была у нас тут одна Галлахер, в озере утопла. Ага, в Лох-Гилле. Только с тех пор уж почти столетие миновало. Я про это от бабушки слыхал. Тела, что интересно, так и не нашли, зато в лунные ночи она по воде ходит. Так что, лапонька, у нас тут собственная лох-гилльская леди имеется. Наверно, у Йейтса она в каком-нибудь стихе упомянута – он ведь писал про Дромахэр.
– Еще бы, – подхватила я и тотчас процитировала первую строфу поэмы «Грезивший о волшебной стране», причем с ирландским акцентом – само собой как-то получилось:
Что касается стихотворения, посвященного лох-гилльской леди, я о таковом никогда не слыхала. Зато знала наизусть все стихи Йейтса, в которых упомянут Дромахэр, столь дорогой сердцу моего Оэна.
– Вот где она видна, кровь-то ирландская! – восхитился хозяин кондитерской. – Ай да лапонька, ай да молодчина!
Я улыбнулась, поблагодарила и, сунув конфету за щеку, поспешила обратно в отель, пропитанный духом минувших эпох.
Хозяин кондитерской оказался прав насчет пейзажа. Я ехала с черепашьей скоростью, вцепившись в непривычный правый руль, на поворотах вертела головой – как бы не сбить пешехода, как бы самой во что не врезаться. По временам зеленый шатер совсем смыкался надо мной, будто проглатывал меня вместе с автомобилем, да и с проселком заодно; совсем скрывал очередной поворот. Но едва страх не вписаться охватывал меня, как деревья расступались, и меж ними призывно сверкала озерная вода. Я почти слышала ее зов: «Домой, Энн, поспеши домой!»
Остановившись на изгибе дороги, я вышла из машины, поднялась на холм с полуразрушенной замшелой стеной. Я хотела упиться пейзажем, вобрать глазами эту зелень, эту озерную ртуть. Карта, которую я изучала накануне, поведала мне об истинных размерах озера Лох-Гилл: целых восемь километров в длину. Однако с моего наблюдательного пункта озеро казалось маленьким и уютным. Мне виден был восточный берег, обихоженный и распаханный, разделенный каменными изгородями на смехотворно крошечные квадратики полей, что создавали на холмах серо-зеленую мозаику. Там и сям торчали коттеджики, но в целом (подумалось мне) за последнее столетие окрестности едва ли существенно изменились. Не отпускало ощущение: до озера рукой подать, вот сейчас я сбегу по склону к воде, войду по щиколотки и выкрикну в пространство: «Оэн, я нашла твой дом! Я нашла!..» А затем придется выполнять завет Оэна – развеивать прах. Это соображение меня и остановило. Я удержалась, подавила порыв; я урезонила себя мыслью, что до озера на самом деле гораздо дальше, чем кажется, а берег наверняка илистый, топкий, и кто ее знает, эту топь, где она начинается – может, в нескольких ярдах от меня, под травой-то не разберешь. И недаром, недаром трава такая сочно-изумрудная. Словом, эта картинка – я торчу в трясине по пояс, держа урну с прахом, – заставила меня вернуться за руль.
Орегонская тропа, 1853. Наоми Мэй едва ли исполнилось двадцать лет, когда она овдовела. Это и стало началом настоящих испытаний для девушки и ее близких. В поисках лучшей жизни большое семейство Мэй отправляется в опасное путешествие на Запад.
Земли Сейлока прокляты. В тех краях не рождаются девочки. Альба – первая и единственная дочь, рожденная в Сейлоке почти за два десятилетия. Тайна ее происхождения известна лишь королю, который добился трона ложью, убийствами и предательством. Король растит Альбу как свою дочь. С детства принцессу охраняют лучшие ярлы. В их числе Байр, тихий юноша, наделенный нечеловеческой силой. Альба взрослеет, чувствуя его заботу даже на расстоянии, когда Байр воюет с врагами своего клана. Она мечтает о Байре и ждет его возвращения с войны.
В тринадцать лет Ферн влюбилась на всю оставшуюся жизнь. Его звали Эмброуз Янг, и он был самым красивым парнем в школе. «Он никогда не обратит на меня внимание» — так думала девочка с непослушными рыжими кудрями, брекетами и в очках с толстыми линзами. Но время шло, и все неумолимо менялось: их жизни, их мечты, их лица. Однажды Эмброуз проснулся монстром, а Ферн превратилась в настоящую красавицу… Это история о вечной любви. Это история о внутренней красоте, столь величественной, что внешняя красота никогда с ней не сравнится.
Холодное море выбросило осиротевшую Гислу на мрачные берега Сейлока. Она была обречена на гибель, если бы ее не нашел загадочный обитатель прибрежной пещеры. Ее спасителем оказался слепой мальчик Хёд, унаследовавший имя бога. Так они оказались связаны не только судьбой, но и магией рун. Когда Гисла поет, Хёд может видеть. Ни время, ни расстояние не способно их разделить, даже когда Гисла вынуждена стать дочерью храма и подчиниться безжалостному королю, а судьба Хёда предрешена древним пророчеством. Среди войн и интриг Гисла и Хёд сражаются против всего мира.
Фанфик по манге и аниме Блич. «Манга» и «аниме» – ключевые слова, это значит, что любые иные источники не учитываются, так как зачастую противоречат не только здравому смыслу, но и канону манги. Арка Вандеррейха учитывается ограниченно, по причине того, что во многих моментах прямо противоречит более ранним фактам канона, часто – сюжетообразующим. ГГ – попаданец. Данный текст изначально был мной написан по просьбе девушки, которая попросила сделать ей такой подарок к восьмому марта (очень её печалила судьба всех девушек в каноне и бесили «слепошарые козлы-импотенты» (Ц), которые их окружают)
Все случилось в один несчастный день, когда предательство и зависть отнимают у Августа Агда, графа де Ламара, будущее. Повеса и бретер, душа общества, любимец женщин и магистр темной магии, в одночасье он теряет все: богатство и титул, собственное имя, заслуженную славу и даже старую любовь. Однако таких людей, как граф, опасно загонять в угол. Последствия могут быть разрушительными. Поддавшись гневу, Август проводит темный ритуал невероятной силы, и в мир живых возвращается умершая сто лет назад таинственная темная колдунья Теа д’Агарис.
Пусть ты по-прежнему не знаешь ответов на свои вопросы. Но у тебя появилась семья! Немного странный, но папа, шебутная младшая сестренка и озабоченная непонятно чем, наверное, старшая сестра. Вот только... надолго ли?
Содружество попадает под опеку Контролёров, появившихся внезапно и способных справиться с любой угрозой. Так ли это на самом деле? Они хранят свои секреты от всех. Пилот с необычным грузом отправляется в неизвестную галактику. Какова истинная цель и кто затеял глобальные перемены в Содружестве Пяти? Неординарные ситуации, приключения. Поиск решений спасения человечества подталкивает героев отправиться в далёкий космос…
Чистый стёб. Разозлилась после разговора с коммунальщиками, захотелось кого-нибудь прибить. Вот и прибила.
Достаться по наследству может многое. Богатырское здоровье, высокий интеллект, полный сундук старинных золотых монет…Охотящиеся за твоими близкими и тобой лично демоны, принудительная путевка в иной мир, инопланетный паразит. А еще — дополнительные пункты рейтинга в грандиозной игре живыми фигурками, где люди — всего лишь одна из многих рас. Правила этой игры туманны, цели неизвестны, показывающих недостаточную эффективность или просто неудачливых ждет превращение в кровожадного монстра, безмозглого в самом прямом смысле этого слова.
Его зовут Кель из Джеру. Он способен одним касанием руки воскрешать из мертвых. За каждую спасенную жизнь ему предстоит отдать день собственной… Ее зовут Саша из Солема. Она не помнит своего прошлого, но умеет рассказывать будущее. Шелк ее сказочных историй способен околдовать каждого слушающего… Однажды Кель спасает Сашу от гибели, а она узнает в нем образ из своих видений. Саша решает следовать за Келем, несмотря на все опасности мрачных земель. Но он не нуждается в рабыне. С тех пор как загадочная леди Фири предала и покинула его навсегда, Кель ищет свою истинную Королеву…
Девочка. Мальчик. Вспышка страсти. Сложные обстоятельства. Только один выбор: уйти или протянуть руку помощи, рискуя собой… Бонни – суперзвезда. Она красива, богата и невероятно знаменита. Бонни мечтает умереть. Клайд – никто. Он сломан, гениален и невероятно циничен. Все, о чем он мечтает, – это еще один шанс в жизни. Их встреча запускает бомбу замедленного действия… Вместе у парня без прошлого и девушки без будущего есть несколько дней, чтобы все изменить. Кем они станут друг другу? Незнакомцами, друзьями, соучастниками преступления или влюбленными? Их путешествие может изменить судьбу каждого, стоить жизни или длиться бесконечность…и один день.Если бы Бонни снова встретила Клайда, рискнула бы она всем?Это книга о близком человеке, который может скрываться за маской незнакомца.
Однажды жестокий король Золтев убил мою мать из-за ее волшебного дара. Чтобы скрыть и мой дар, она приказала мне навек замолчать. Прошло много лет, и молодой король Тирас, сын Золтева, захватил меня в плен. Все, о чем я мечтаю, — стать свободной, вновь обрести голос. Но для этого нужно убежать. А я — пленница маминого проклятия, молодого короля и… любви к нему. Он не похож на злого отца. Каждую ночь Тирас борется с чудовищем внутри себя. И каждую ночь, проигрывая битву, исчезает на несколько дней. В королевстве, где веками истреблялась магия, единственная сила, способная даровать свободу нам обоим, — любовь.
Италия, 1943 год. Ева Росселли ищет спасение в стенах монастыря. Ее последняя надежда – друг детства и первая любовь, священник Анджело Бьянко. Он помогает многим беженцам, которых укрывает от гестапо католическая церковь. Для Анджело и Евы остается только жизнь и смерть, «сейчас» и «никогда». Они больше не сомневаются в своих чувствах. Готов ли Анджело рискнуть своей верой ради спасения Евы? Готов ли предать любовь к Богу ради любви к одной женщине?