О чем знаешь сердцем - [5]

    «Клеточная память трансплантированных органов»

Колтон Томас уже рядом, хмурит озабоченно темные брови, в одной руке тряпка, другая тянется через лужу пролитого кофе ко мне.

– Ты в порядке?

Еще кашляя, я киваю, хотя все далеко не в порядке.

– Иди сюда. Давай помогу.

Он касается моего локтя, и я сразу же напрягаюсь.

– Прости. – Он быстро снимает руку. – Ты… точно в порядке?

Он здесь. Стоит прямо напротив с тряпкой в руках. Спрашивает, все ли со мной в порядке. Этого не должно было произойти. Все должно было сложиться иначе…

Я отворачиваюсь. Кашляю в последний раз, потом прочищаю горло и делаю судорожный вдох. Успокойся, успокойся.

– Прошу прощения, – умудряюсь вымолвить через силу. – Извините. Просто я…

– Все нормально, – произносит он так, словно приглашает меня посмеяться. Оглядывается через плечо на Криса, который, кажется, занят тем, что наливает мне новую чашку.

– Уже несу! – кричит Крис.

– Видишь? – спрашивает Колтон Томас. – Все хорошо. – Показывает на соседний стул. – Садись. Я все уберу.

Я не двигаюсь и ничего не отвечаю.

Присев на корточки, он начинает собирать тряпкой пролитый кофе, но вдруг поднимает ко мне лицо и улыбается. И я испытываю шок – настолько его нынешняя улыбка не похожа на те подобия улыбок с фотографий, снятых его сестрой. Насколько он сам не похож на себя. Абсолютно другой человек. Я бы вряд ли узнала его, даже увидев, как он собственноручно открывает прокат.

На тех фотографиях Колтон был болен. Бледная кожа, темные круги под глазами, отекшее лицо, тонкие руки. Вымученная улыбка. Парень, стоящий передо мной на коленях, совсем не такой – он полон жизни, он здоров и у него…

Я хочу отвести взгляд, но не могу. Когда он так на меня смотрит.

Его рука зависает над липким пятном на полу, словно он внезапно забыл, что делал. Медленно, не сводя с меня взгляда, он поднимается, пока мы не оказываемся лицом к лицу, и я погружаюсь в глубокую зелень его глаз.

Когда он, наконец, заговаривает, его голос звучит негромко, почти неуверенно.

– Ты… у тебя… чем я…

Недосказанные вопросы приковывают меня к месту, плавая в пространстве меж нами. А потом на меня обрушивается паника.

Когда я осознаю, что наделала – в опасной близости от чего оказалась, – прозрение толкает меня мимо него с такой силой, что я врезаюсь в него плечом, и выносит меня за дверь, не давая ему сказать что-то еще. Не давая взгляду между нами задержаться хотя бы еще на секунду.

Я не оглядываюсь. Торопливо шагаю к машине, подгоняемая тем очевидным фактом, что мне не стоило приезжать, что я должна сейчас же уехать. Потому что к уверенности в том, что я сделала нечто ужасно неправильное, примешивается отчаянное желание узнать его ближе, этого парня с зелеными глазами, загорелой кожей и умением улыбаться так, словно он давно со мною знаком. Который оказался так не похож на Колтона Томаса, которого я ожидала увидеть.

Сзади хлопает дверь. Услышав шаги, я чуть не срываюсь на бег.

– Эй! – зовет меня голос. – Постой! – Его голос.

Те самые два слова.

Они будят во мне желание остановиться, обернуться и взглянуть на него еще раз. Но я пересиливаю себя. Ускоряю шаг. Прочь отсюда. Это была ошибка, ошибка, ошибка. Кое-как нашарив в кармане ключ, я лихорадочно жму на кнопку, снимая блокировку замков. Сойдя с тротуара, сразу тянусь к дверце. Шаги за спиной приближаются, они совсем рядом.

– Эй, – повторяет он. – Вот, ты забыла.

Я замираю, вцепившись в ручку.

С бешено бьющимся сердцем медленно оборачиваюсь и вижу его.

Он с усилием сглатывает. Протягивает мне мою сумочку.

– Держи.

Я беру сумочку.

– Спасибо.

Мы стоим друг напротив друга и тяжело дышим. Ищем слова. Он находит их первым.

– Ты… точно в порядке? Просто кажется, что… ну вдруг нет?

Ко мне приходят внезапные слезы, и я трясу головой.

– Прости. – Он делает шаг назад. – Это не мое дело. Просто я… – Снова всматривается в мое лицо, в глаза.

Это больше, чем просто ошибка. Я распахиваю дверцу и, нырнув в салон, трясущейся рукой захлопываю ее за собой. Я должна срочно уехать. Вожусь с ключами, нужного нет, они все одинаковые, чувствую, что он на меня смотрит, я должна уехать немедленно, я вообще не должна была приезжать! Вот ключ, я втыкаю его в замок зажигания и кручу. Подняв голову, успеваю увидеть, как он с ошарашенным видом отступает с дороги на тротуар, потом переключаю передачу, выворачиваю руль и жму на педаль. Со всей силы.

Внезапный удар. Скрежет металла, оглушительный звон стекла. Мой подбородок впечатывается в руль, гудок взвизгивает, и в наступившей потом тишине до меня доходит, что я только что сделала. Я зажмуриваюсь, смутно надеясь на то, что ничего этого на самом деле нет. Что все происходящее, каким бы отчетливым и реалистичным оно ни казалось, мне снится, как снился Трент, пока я не проснулась и не поняла, что я одна, а его нет.

Я медленно открываю глаза. Боюсь шевельнуться, но на автомате сдаю назад. И дверца с моей стороны распахивается.

Колтон Томас никуда не ушел. Он здесь, смотрит на меня с тревогой и чем-то еще, чем-то неясным, в глазах. Наклонившись через меня, выключает двигатель.

– Ты как, цела? – В его голосе беспокойство.