О чем молчат фигуры - [20]

Самым знаменательным итогом турнира явилось то, что победу в нем завоевали представители молодого поколения. Ведь и третье — шестое места вместе с опытными Богатырчуком и Берлинским разделили В. Алаторцев (1906 г. р.) и М. Юдович (1911 г. р.). На турнире родились пять новых мастеров, которым всем вместе насчитывалось немногим больше ста лет. Это, кроме уже упомянутых Алаторцева и Юдовича, И. Мазель (1911 г. р.), Г. Лисицын (1909 г. р.) и В. Кириллов (1908 г. р.). Печать особенно отмечала, что это были шахматисты, выросшие уже в советское время, воспитанники местных шахсекций.

В 1931 году исполнилось десять лет журналу «Шахматный листок», ведущему свое начало от «Листка шахматного кружка Петрогубкоммуны» и с 1924 года ставшего официальным изданием шахсекции. Название «Шахматный листок» было признано не отвечающим насущным задачам шахмат того времени. Было предложение назвать журнал «Шахматный фронт», но в конце концов предпочли доходчивое и простое «Шахматы в СССР». С таким названием он и начал выходить со второй половины 1931 года.

Матч Ботвинник — Флор

Три сильных ленинградских мастера не играли в VII чемпионате страны — Романовский, Левенфиш и Илья Рабинович. Все они встретились с молодыми мастерами на следующем первенстве, которое прошло в Ленинграде уже на следующий год. Однако и им не удалось сдержать натиск молодежи. Победителем снова стал Ботвинник, который уже выдвинулся в признанные лидеры молодого поколения. Вторым был Алаторцев, только год назад получивший звание мастера. И лишь 3—5-е места с еще одним представителем молодежи Лисицыным разделили Левенфиш и Рабинович. Как рассказывал Ботвинник, на последнем туре соревнования присутствовал Б. Позерн, старый большевик, один из руководителей Ленинградской партийной организации, близкий к С. Кирову. По окончании тура молодые мастера попросили его помочь в организации встреч с иностранными мастерами.

— Что ж, теперь это имеет смысл, — будто бы сказал Позерн, — мы вас поддержим.

И как по мановению волшебной палочки, из Праги от Ильина-Женевского, тогдашнего советника нашего полпредства, пришло письмо с сообщением, что Флор, чешский гроссмейстер, предлагает Ботвиннику сыграть матч. Как объясняет Ботвинник, «Сало Флор всегда отличался предприимчивым характером — тогда он был шахматной надеждой Запада — и рассчитывал, по-видимому, на нетрудную победу».

Однако возникает вопрос: зачем Флору, тогда уже считавшемуся одним из сильнейших гроссмейстеров мира, нужен был этот матч? Как мне кажется, все было несколько иначе: познакомившись с Флором, Ильин-Женевский, опытный дипломат, намекнул ему, что если он вызовет Ботвинника на матч, то его у нас примут по высшему разряду. Как выяснилось, Ильин-Женевский послал также письмо Флора Крыленко.

Слово — Ботвиннику:

«И вот ленинградцы едут в Москву на заседание Исполбюро шахсектора ВСФК (Высшего совета физкультуры). Вернулись и рассказывают: все москвичи горячо убеждали Крыленко отказаться от матча и дать согласие на турнир.

— Почему? — задумавшись, спрашивает Николай Васильевич. Ему объясняют, что Ботвинник в матче обречен, а вот турнир — дело другое, там все возможно…

Выражение лица у Крыленко стало жестким.

— Будет матч, — сказал он. — Мы должны знать свою подлинную силу.

Вопрос был решен».

Как и ожидалось, матч был организован по высшему разряду. Участников разместили в гостинице «Националь», в ресторане у них был открытый счет. И это в то время, когда в стране была карточная система и продукты строго лимитировались. Первая половина матча проходила в Колонном зале Дома Союзов, и она разочаровала публику, заполнившую Колонный зал. После шести партий счет был +2 = 4 в пользу чехословацкого гроссмейстера. Ботвиннику не удалось выиграть в Москве ни одной партии. Казалось, сбываются пессимистические прогнозы некоторых мастеров старшего поколения, считавших, что Флор должен победить, так как у советского чемпиона практически нет опыта международных встреч, если не считать пару партий, сыгранные со шведским мастером Г. Штольцем в матче Ленинград — Стокгольм.

Однако в Ленинграде ситуация изменилась. После двух ничьих Ботвинник выигрывает 9-ю партию, а затем и 10-ю. Счет сравнивается.

Удивительно, но перед крайне важной 11-й партией Флор дает труднейший сеанс одновременной игры, который затянулся далеко за полночь. После чего партия складывалась в пользу чемпиона СССР, но Флору все-таки удалось добиться ничьей.

Снова слово Ботвиннику:

«Осталась последняя партия. Через С. О. Вайнштейна Флор мне передает, что раз противники уже показали примерное равенство сил, он предлагает в двенадцатой партии ничью. Я, конечно, не возражаю — мог ли я мечтать о ничейном исходе матча накануне девятой партии!»

На заключительный банкет из Москвы специально приехал Крыленко. Он не скрывал своей радости по поводу итогов матча и, выступив, подчеркнул:

«— Ботвинник в этом матче проявил качества настоящего большевика…»

Итак, чемпиону СССР удалось доказать, что он не уступает в силе лучшим представителям шахматной молодежи Запада. Однако были и другие молодые мастера, как в Ленинграде, так и в Москве, которым тоже хотелось испытать себя во встречах с сильнейшими шахматистами Запада.