О чем говорил мальчик - [9]
- Смотри мне! Не то домой прогоню.
Въехали в город. По разбитой булыжной мостовой повозка запрыгала, затарахтела. Младший обеими руками уцепился за Сережу:
- А вдруг она от толчка взорвется!
Сережа приказал мальчику слезть с повозки, идти следом. Это было очень страшно: в ушах от вол-пения так стучало, что казалось, будто рвется мина, и каждую секунду чудилось, что вот уже и повозка, и Сережа, и лошадь разлетаются на куски.
Мальчик шел по мостовой, спотыкаясь, боязливо озирался по сторонам. Стали попадаться редкие прохожие. Они останавливались и долго провожали взглядом повозку с бидоном. Мальчику казалось, что каждый встречный обо всем догадывается, каждый видит бидон насквозь и спешит в полицию, чтобы донести… Он не понимал, как Сережа мог так спокойно сидеть на облучке, лениво пошевеливая вожжами и изредка покрикивая на лошадь. Вот Сережа придержал лошадь, подозвал брата:
- Садись. Теперь близко - за углом.
Миновали красное кирпичное здание школы.
У ворот, вяло разговаривая, стояли разомлевшие от зноя часовые. Почти во всех окнах виднелись немецкие солдаты - фронтовая часть только что прибыла на отдых. Кое-кто брился, другие просто глазели на улицу, что-то жевали. Изредка появлялись прохожие. Они шли по противоположной стороне улицы, не поднимая головы, не оглядываясь.
Обогнув выбеленное одноэтажное здание гестапо, Сергей легонько толкнул брата локтем, шепнул:
- Гляди! Помощник начальника.
За раскрытым окном, забранным железной решеткой, сидел сухопарый военный. Он писал. На стук повозки обернулся, увидел Сергея. Узнал, улыбнулся, махнул рукой.
- Видал? - обрадовался Сергей. Осадил у крыльца лошадь. Весело подмигнул часовому.
Ребята с трудом пододвинули бидон к краю повозки, спустили на землю, поволокли к дому. Часовой с интересом наблюдал. На крыльцо вышел сухопарый гестаповец, прищурился, повел длинным носом:
- Что такое, э?
Сережа застенчиво улыбнулся:
- Сливочное масло.
Ого, масло! - обрадовался гестаповец.- Почем?
- Недорого. Как дадите…
Внезапно гестаповец встревожился, подозрительно, по-птичьи, покосился на бидон:
- Открой! Э?
Сергей решительно, с силой рванул крышку. Брат зажмурился в ужасе - сейчас, сейчас… Но ничего не случилось. Гестаповец, наклонившись над бидоном, ковырял пальцем масло, слизывал его языком, причмокивал, приговаривая:
- Гут, гут, гут…
Выдернутая проволочка тревожно дрожала на крышке бидона.
Вытерев губы и палец носовым платком, гестаповец потрепал Сережу по плечу:
- Молодец! Хорошо! Тащи в дом!
Бидон подняли на крыльцо, втащили в коридор. Гестаповец озабоченно огляделся по сторонам - ему явно не хотелось делиться маслом с кем-нибудь еще - и открыл какую-то дверь:
- Начальство в отъезде - ставь сюда.
Бидон внесли в кабинет и поставили у письменного стола. Вероятно, у того самого стола, в ящике которого хранился заветный список подпольщиков.
С того момента, когда Сергей открыл бидон, прошло уже минут восемь - десять. Время истекало. Передвигая бидон, Сергей шепнул брату, чтоб тот выбирался на улицу. Мальчик беспрепятственно вышел, уселся в повозку, подобрал вожжи и стал наблюдать через окно за тем, что происходило в кабинете.
А в кабинете гестаповец, отсчитывая засаленные деньги, о чем-то расспрашивал Сергея. То и дело слышалось слово «партизанен». Сергей отвечал, а сам, поглядывая на стенные часы, медленно отступал к двери. Видимо, сухопарому не нравились ответы. Он стал злиться, замахал руками, повысил голос:
- Будешь мне говорить все или нет?
Младший не выдержал, закричал:
- Серега-а!..
Сережа повернулся спиной к гестаповцу и шагнул через порог. В этот момент гестаповец, тыкая пальцем в приколотую к обоям карту, что-то быстро и раздраженно проговорил. Не услыхав ответа, оглянулся, увидел, что Сережа выходит из кабинета, и хватил кулаком по столу:
- Не хочешь отвечать! Одна компания!
Сережа понял: если он сейчас выбежит, гестаповец заподозрит неладное и успеет вышвырнуть бидон из дома, и сделал самое разумное и самое страшное: повернулся и снова вошел в кабинет. Ни слова не отвечая гестаповцу, прошел мимо него к окну, взялся обеими руками за решетку, пристально посмотрел в глаза брату и отвернулся.
Раздался взрыв. Мальчика сбросило с повозки. Когда он пришел в себя, в доме что-то продолжало рваться, в воздухе со свистом вертелись балки, пыль клубилась над развалинами…
К месту взрыва бежали солдаты. В казармах выла сирена. Редкие прохожие в испуге жались в подворотнях, удирали, перелезая через плетни и заборы. Со всех сторон поднялась стрельба.
Мальчик встал, осмотрелся. Никто не обращал на него внимания. И он пошел в лес искать партизан…
Долго в тот вечер после лесного пожара вспоминали партизаны прошлое, говорили о подвиге Сережи Гуртового. Как раз после взрыва в гестапо гитлеровцы бросили против партизан карателей, выжгли целый квартал леса. Маленький брат Сергея остался в отряде. А после войны окончил техникум и стал работать в лесничестве.
- Ты, парень, правильно сделал, что посадил здесь молодой лес,- тихо сказал дядя Семен.- Это памятник твоему брату.
По тонким ветвям березок прошелестел ветерок. Заверещали птицы. Остро и пряно запахло ночной фиалкой.
