Нынче в порфире… - [75]

Не дожидаясь ответа, он бегом пустился вниз по травяному откосу. Я за ним, а за мной по пятам третий полицейский.

Только сейчас я заметил, что мы очутились среди железнодорожных путей. И вдруг сообразил: это же здесь уходит под землю старая магистраль. Метрах в пятидесяти впереди чернел зев туннеля.

Веспер Юнсон был уже на рельсах.

— Убийца наверняка ждет мальчонку в туннеле,— задыхаясь, выпалил я.

— А по-вашему, он должен сидеть дома и раскладывать пасьянс? — прошипел он.— Вы в самом деле…

Он осекся, глянул в сторону туннеля и знаком велел мне и полицейскому держаться возле путей. До туннеля оставалось всего метров двадцать пять, каменные стены по бокам изрядно выросли. В небольшой расселине, прижавшись к скале, стоял еще один полицейский. Он не сводил глаз с туннеля, а когда мы подошли, обернулся и прижал палец к губам.

— Мальчишка только вошел внутрь,— прошептал он, показывая на черное отверстие туннеля.

Мы прислушались. Далеко во мраке мне почудились шаги.

Веспер Юнсон нетерпеливо взмахнул рукой, и мы один за другим на цыпочках вошли в туннель. Сумрак быстро сменился кромешной тьмой. Мы ощупью пробирались вдоль голой шершавой стены, только песок скрипел под ногами. Кто-то споткнулся и выругался сквозь зубы.

— Тсс,— шикнул Веспер Юнсон.

Я посмотрел назад — серая щель, больше не видно ничего. Мы определенно добрались до того места, где туннель поворачивал. Здесь нужно иметь кошачье зрение.

Чуть впереди мигнул свет. Мы разом замерли, прижались к скале. Свет загорелся снова и уже не погас. Он блуждал по стенам, ощупывал рельсы. Черт, это же карманный фонарик в руках у мальчишки. Мы увидели четкий силуэт его тощей фигурки. Он стоял спиной к нам, направив свет фонарика прямо перед собою.

Секунду-другую он не шевелился. Потом присел на корточки и начал копаться в песке между шпалами. Ищет что-то?

Он встал, прошел еще несколько шагов, опять присел на корточки и повторил те же манипуляции.

Я озадаченно наблюдал за его странными действиями. Чем это он занят? Может, там в песке что-то спрятано? А парнишка — он здесь по своей инициативе или его послал убийца?

Новый звук заставил меня насторожиться. Поначалу он был слабый и далекий — едва слышный,— однако с каждой секундой нарастал. Однообразный певучий гул, сопровождаемый ровным перестуком.

Поезд!

Я торопливо повернул голову. Щель исчезла, но рельсы вдали блестели как серебряные змеи, и блеск этот быстро набирал силу. Спустя миг рельсы уже не пели, а грохотали, и из темноты вынырнул слепящий прожектор.

Я инстинктивно прилип к стене. Вплотную возле меня поблескивали латунные пуговицы полицейских мундиров. Цепенея от бессильного ужаса, я посмотрел в другую сторону. Мальчик обернулся и, как в столбняке, замер между рельсами, на худеньком лице застыл испуг. Почему он не отбежит в сторону? Грохот стал оглушительным, локомотив был уже совсем рядом. Мальчик, словно защищаясь, поднял руки, сжался в комок, зажмурил глаза.

А затем все произошло так немыслимо быстро, что я не успел ничего разглядеть. Какая-то фигура метнулась в луче прожектора, мальчишка пошатнулся и отлетел в сторону, а через секунду по тому месту, где он только что стоял, прогромыхал состав.

В наступившей тишине я слышал сперва лишь стук собственного сердца. Потом рядом кто-то заговорил. Один из полицейских. Он промчался мимо, за ним протопал его товарищ. Я ощупью пошел за ними.

Вспыхнул карманный фонарик. Две фигуры шагали по путям, держась за руки. Веспер Юнсон и мальчишка. Постреленок громко ревел.

— Ну, тише, тише,— успокаивал его начальник уголовной полиции. Потом мягко спросил: — Кто тебя сюда послал?

— Она… она сказала, чтобы я пошел и откопал бумаги, зарытые в песке…

— В туннеле?

Мальчонка безудержно всхлипывал.

— Посреди туннеля… между рельсами… она дала мне часы… и фонарик…

— Значит, ты должен был прийти сюда в определенное время?

— Она сказала, в пять минут десятого… ровно в пять минут десятого… ужасно важное письмо, которое ищет гестапо… нельзя, чтобы оно попало к ним в руки… ведь тогда ее убьют… и она обещала, что поездов в это время нет…

— Наверно, она же и сказала тебе, что мы нацистские шпионы?

Он кивнул, а слезы ручьем катились по щекам.

— Вы, мол, не настоящие полицейские… вы переодетые…

Веспер Юнсон похлопал его по плечу.

— Ну все, больше горевать незачем. Покажи-ка нам лучше часы.

Мальчишка вытянул худенькую руку. На запястье блестели часы, наполовину прикрытые рваным рукавом рубашки. Полицейский начальник отстегнул ремешок и с любопытством осмотрел тикающую вещицу. Часы были мужские, и я заметил, что ремешок довольно-таки потертый.

— Когда тебе их дали? — спросил Веспер Юнсон.

— Нынче утром… как раз перед вашим приходом… и фонарик тоже…

Веспер Юнсон присвистнул.

— Я пока заберу часы,— сказал он, сунув их в карман. И внезапно встрепенулся.— Пошли! — Он первым заспешил назад, к выходу из туннеля.

Только мы выбрались на волю, как увидали на рельсах человека, он бежал нам навстречу. Это был Нильс Лесслер.

— Они уехали,— задыхаясь, выдавил он, показывая наверх, на шоссе.— Моя жена и сестра.

— Что же вы им не помешали?

Он беспомощно махнул рукой.