Нужна ли «українцям» Россия - [37]

Впрочем, тут — если вдуматься — и удивляться особенно нечему. Разве может нынешняя украинская власть (последователи описанного Пушкиным гетмана Мазепы) хоть сколько-нибудь сочувственно отнестись к самому тому строю идей, который утверждается русской культурой и, в особенности, русской литературой. Ведь все теперешние делишки украинского «владного Олимпу» давно уже и во всей красе наперед изображены русской литературой, получив от нее исчерпывающую оценку.

Любого «персонажа», барахтающегося сегодня на поверхности украинской политической жизни можно без труда обнаружить уже в произведениях Гоголя. По сути, на Украине, ежедневно и ежечасно, начиная от местного уровня и до самого верха, украинская власть разыгрывает гоголевского «Ревизора», — за жалкой своей возней совершенно забыв о том подлинном Ревизоре, который появляется у Гоголя в самом конце пьесы и перед которым каждому неизбежно придется давать ответ.

Поэтому нашему народу спасать свои духовные ценности придется не при помощи, а вопреки государству. Впрочем, подобное уже неоднократно происходило в истории Малой Руси.

Украина сейчас фактически разделена на две непримиримые культуры. Но уяснение серьезности этого положения осложняется еще и тем, что люди, воспитанные в советскую эпоху, не воспринимают в качестве существенной для себя проблемы тот факт, что их вынуждают изменить свой язык и покушаются на ту культурную среду, в которой они развивались прежде. Это происходит потому, что во-первых, эти люди, в полном соответствии с коммунистической доктриной, не привыкли придавать большого значения всякого рода «надстроечным» (а значит, по их мнению, второстепенным) вопросам; а во-вторых, привыкли при советской жизни к достаточно мирному сосуществованию русской и украинской культур и к неагрессивному характеру последней. Однако мирный характер украинства в советскую эпоху объясняется его слабостью. Слабому, до тех пор, пока он не в силах одолеть соперника — всегда выгодно находиться с ним в мире. Но как только украинствующие ощутили на своей стороне перевес — обеспеченный внешней поддержкой и кризисом в России — они сразу же выступили в предназначенной для них роли — роли могильщиков всего русского. (Показательно, кстати, что и в советское время, едва лишь на политическом небосклоне вырисовывалась возможность развала России — так сразу же на горизонте появлялось украинское самостийничество — в полной готовности вершить свое черное дело. Так было и в первые годы Советской власти, окрашенные антирусскими настроениями коммунистической властной верхушки и ее упованием на мировую революцию. Так было и в годы немецкой оккупации во время Второй мировой войны. Так было и в годы хрущевской «оттепели» — с наметившейся, но не состоявшейся «перестройкой», не говоря уже о «перестройке» горбачевской, развалившей таки Россию…).

Гражданам нынешней Украины очень важно понимать и уметь защищать свои духовные и культурные интересы — подобно тому как их понимали те дореволюционные малороссы, которые противились попыткам включения в школьную программу украинского языка. Ведь, даже сегодня, украинский язык — неустоявшаяся смесь, «суржик», русского, польского и других языков — несмотря даже на старания многочисленных энтузиастов и семидесятилетние государственные потуги Советской власти, есть пока что не более чем разговорный язык (по справедливости — имеющий право претендовать разве что на статус «языка застольных песнопений»). Беда наша, однако, в том, что сегодня украинский язык утвержден в статусе единственного государственного языка. К ому же на Украине слишком мало людей, которые хоть во что-нибудь ставят свою духовную жизнь, и ради полноценного духовного и культурного своего развития готовы упустить карьерные возможности.

Победному шествию «дэржавнойи мовы» и повсеместному ее внедрению немало способствует и глубокое невежество основной массы украинского населения, не знающего ни своей истории, ни культуры, чем беззастенчиво пользуются украинизаторы.

Большинство нынешних украинских граждан получили советское образование, в котором упор делался не столько на изучении истории и духовного достояния нашей страны, сколько на истории коммунистической партии, в конце концов и погубившей страну. (Что же касается тех, кто подверглись новейшему, украинскому, образованию, то им можно лишь посочувствовать). «Степень информированности» населения Украины относительно своего происхождения и культурной своей принадлежности позволила в свое время самостийникам внушить этому населению, что родной язык для него — украинский, и что русский язык не имеет к «украинцам» никакого отношения. Невежество «украинцев» до сих пор позволяет украинизаторам оправдывать свои деяния при помощи такой «аргументации», которую иначе как преднамеренным обманом назвать нельзя. К примеру, искусственно создавая и насаждая украинский литературный язык и культуру, украинизаторы очень любят ссылаться на опыт Израиля, где удалось вдохнуть жизнь в язык иврит, который долгое время считался мертвым; требуя обеспечить украинскому языку всяческие преимущества (главным образом перед русским) — они, не моргнув глазом, кивают на Францию: точно так, мол, поступают французы в отношении французского языка…Вопиющая некорректность подобной «аргументации» заключается в том, что в ней подразумевается примерная сопоставимость сравниваемого. Ведь как можно сравнивать французский язык, долгое время доминировавший в европейской культуре и являющийся сегодня государственным в десятках стран (уступая по этому показателю лишь английскому); или иврит — на котором написаны библейские тексты… — с литературным украинским языком — созданным искусственно, на ходу, с заведомо политическими целями?! Если для примера берутся усилия по возрождению и сохранению великих, мирового значения, языков и культур, и этими примерами пытаются обосновать искусственное создание новой культуры (на месте реально существующей великой культуры и с тайной целью ее вытеснения) — то такие примеры свидетельствуют лишь о бесконечном презрении самостийников к собственному народу, ибо тем самым предполагается его неспособность разобраться в столь низкопробной демагогии.