То, что произошло с Украиной, можно сравнить с запоем. В шинке, куда забрел ненароком наивный малороссийский мужик, его опоили самогонкой, настоянной на дурном зелье.
Опившись зелья, мужик принялся буянить, крушить все вокруг, говорить гадости своим близким… В пьяном угаре он за короткое время умудрился разрушить то, что создавалось им долгие годы ценой непосильного труда.
В итоге — пропил значительную часть имущества, разругался с родственниками, попал в долговую кабалу… Вдобавок, пока он валялся пьяный, его ограбили…
Однако запой, и все его тяжкие последствия — это еще не смерть. После запоя и жестокого похмелья нужно, оглядев себя в зеркале, исправлять ошибки и пытаться наверстать упущенное.
Запой — это, конечно, не смерть. Правда, последний запой, в котором до сих пор пребывает наш персонаж, — из таких, после которых те, кто надеются еще жить — вовсе бросают пить…
Преобладание среди малороссов русских патриотических настроений.
«Самый вопрос о пользе и возможности употребления в школе этого наречия не только не решен, но даже возбуждение этого вопроса принято большинством малороссиян с негодованием, часто высказывающимся в печати. Они весьма основательно доказывают, что никакого особенного малороссийского языка не было, нет и быть не может и что наречие их, употребляемое простонародьем, есть тот же русский язык, только испорченный влиянием на него Польши; что общерусский язык так же понятен для малороссов, как и для великороссиян и даже гораздо понятнее, чем теперь сочиняемый для них некоторыми малороссами и в особенности поляками так называемый украинский язык. Лиц того кружка, который усиливается доказать противное, большинство самих малороссов упрекают в сепаратистских замыслах, враждебных России и губительных для Малороссии»
(Из «отношения», направленного министром внутренних дел Валуевым министру народного просвещения Головину).
Когда украинские пропагандисты в своих целях бесконечно тиражируют выдернутые из контекста слова «никакого особенного малороссийского языка не было, нет и быть не может», то предусмотрительно «забывают» уточнить, что мнение, выраженное этими словами, принадлежит не самому министру, а «большинству малороссиян» — министр же это мнение только приводит, заявляя о своем с ним согласии. «Забывают» они упомянуть и о том, что министра внутренних дел вопрос о малороссийском языке интересует лишь, как сказано в том же документе: «вследствие обстоятельств чисто политических, не имеющих никакого отношения к интересам собственно литературным» — а именно по причине того, что в условиях польского восстания «большая часть малороссийских сочинений действительно поступает от поляков».
Впрочем, зная повадки тех, кто в разные времена сеял на Украине семена сепаратизма, подобному способу цитирования особо удивляться не приходится. Ведь мы имеем дело с теми самими господами, которые постоянно потчуют доверчивых своих земляков всякого рода баснями. Однако, что касается письма Валуева, то сегодня оно интересно в первую очередь не столько как исторический документ, отражающий связанные с Украиной политические перипетии полуторавековой почти давности, и даже не тем, что оно было использовано для беспрецедентной дезинформации, существенно повлиявшей на ход нашей истории… Сегодня наибольший интерес все таки представляет неизбежно возникающий при чтении этого письма вопрос о том, куда с тех пор подевалось то «большинство малороссиян», которые сознавали важность для себя общерусского языка и общерусского образования, так что даже «с негодованием» относились к попыткам ввести в Малороссии преподавание на местном наречии вместо русского языка? Неужели все эти люди были конъюнктурщиками и карьеристами, и держались русской культуры исключительно из корыстных соображений? Неужели конъюнктурщиком был Гоголь, как и многие те малороссы, которые внесли неоценимый вклад в сокровищницу русской культуры и кого теперь самостийническая пропаганда пытается задним числом «приватизировать» и зачислить в свои ряды?
Ведь еще незадолго до революции Малороссия считалась оплотом самодержавия. В 1909 году «Союз русского народа» под предводительством настоятеля Почаевской Лавры архимандрита Виталия собрал в Волынской губернии (теперешние Волынская, Ровенская, Житомирская, север Тернопольской и Хмельницкой областей) — миллион (!) подписей в поддержку самодержавия.
По свидетельству В.В. Шульгина, Император Николай ІІ в 1907 году, принимая делегацию Второй Государственной думы, говорил: «…Русские национальные чувства на Западе России (т. е. на территории нынешней Украины — С.С.) — сильнее… Будем надеяться, что они передадутся и на Восток…».
Подобную же надежду выражал впоследствии и П.А. Столыпин в своей телеграмме Киеву (киевскому клубу русских националистов): «Твердо верю, что зародившийся на Западе России свет русской национальной идеи не погаснет и скоро озарит всю Россию…».
Преобладание среди малороссов русских патриотических настроений отмечалось многими. Известный исследователь «украинства» А. Царинный (Стороженко) писал: