Нуменал Анцельсы - [41]

Утверждение состава экипажа и программы полета прошло без осложнений. То, что именно Астьер и Снарт вошли в команду, вселяло в Шлейсера надежду войти со временем в число лидеров ТГ-флота. Оба кампиора сразу же согласились, но, как он понимал, не из-за какой-то особой привязанности к нему, а скорей по той причине, что отказаться от возможности испытать «Ясона» в деле было просто невозможно.

Особое уважение у него вызывал Астьер. Крупные черты лица, коротко остриженные волосы и квадратный раздвоенный подбородок делали его похожим на собирательный образ римского патриция. Внешнему облику как нельзя лучше отвечали и внутренние качества: волевой характер, уравновешенность в словах и действиях, а главное, высочайший профессионализм. Космодезист-трансолог, он относился к разряду тех космиадоров, которые не только производили закладку трансляционных узлов, но и первыми проводили их опробование.

В противоположность ему, стройный и подвижный Снарт, представитель кельтских, а может и сарматских кровей, остался тем же весельчаком и балагуром, каким запомнился еще со времен обучения.

Сета поначалу не произвела на него впечатления, хотя и критической реакции не вызвала тоже. Хрупкое изящное создание, почти подросток, с округлым приветливым лицом и теплыми серыми глазами — она была непосредственна и мила, чем сразу расположила к себе инфорнавтов. Однако в ее облике наблюдалась одна особенность, которая вызвала со стороны мужчин если и не снисходительное, то по крайней мере особое к ней отношение. Волосы… В отличие от кампиоров, убеленных сединами от неоднократных инфортаций и не скрывающих этого, в ее русых локонах не было ни единого сивого волоска. Вместе с тем она считалась специалистом по коммуникационным вопросом и готовилась стать космонавигатором. Несмотря на молодость, у нее уже был накоплен определенный опыт в области космофизического картирования. Но главная ее мечта сводилась к стремлению вырваться за пределы гелиосистемы, открыть хотя бы одну планету, а главное — получить звание кампиора, что давало право вступления в ряды прайд-инфорнавтов, выполняющих наиболее ответственную и сложную часть работы в программе дальнего космопоиска.

Сначала, о ее непомерном честолюбии и знать никто не знал. Даже случившийся вскоре непостижимый с позиций здравого смысла инцидент никого ничему не научил. Так, списали на «не сыгранность» экипажа и нестандартно сложившуюся ситуацию. Закрыли глаза на тот идиотский эпизод, сделали вид, что ничего особенного не произошло. И только впоследствии выяснилось, что за ее внешней мягкостью и обаянием скрываются неодолимая тяга к «экстрим-лайфу» и фанатичная целеустремленность в сочетании с вызывающей удивление потребностью самоутверждения. Наверное, тогда Сета и сама еще не знала о скрывающихся в ней возможностях. Сложись ее жизнь по-другому и не окажись рядом Шлейсера, ее потенциал в значительной мере мог быть задавлен обстоятельствами, а то и вовсе сошел бы на нет. К тому же, узнай в Координационном Совете о том, что на самом деле произошло, ее навеки сослали бы на какое-нибудь мусоросборное корыто, курсирующее в пределах возможности использования солнечных парусов. Шлейсер же, слепо поддавшись инспирации, стал своего рода катализатором, и со временем, сам того не сознавая, создал условия, способствующие неумеренному развитию этих свойств. А как бывает в таких случаях? Объект любви освобождается от критики, его действия считаются единственно верными, запросы и просьбы — подлежащими первоочередному удовлетворению, а те или иные качества оцениваются выше, чем аналогичные у других. Но все это ожидало их в будущем. Пока же, никто и духом не ведал, какие сюрпризы готовит им судьба, кому и сколько в этой жизни отмерено.

«Ясон» стартовал с лунной орбиты в день празднования очередной годовщины рейна Метрополии. Пробный запуск предусматривал сложный пространственный маневр под названием «улитка». Вообще-то гелиосистемные корабли так не летали. Траектория «улитки» противоречила всем правилам небесной механики. Разгон стеллера — а до завершения следующей фазы испытаний, но уже в TR-режиме, аллоскафом он еще не считался — производился в направлении, обратном планетарному вращению с последующим выходом из эклиптики. Затем, достигнув границы солнечной системы, он должен был совершить реверс, обогнуть солнце по меридиану, оставить неподалеку от Меркурия груз для отбывающих там вахту гелиодоров и только после этого приблизиться к светилу и зависнуть над аномальной областью, которой дали кодовое название «метаастрал Джеранана». Такой полет, несмотря на повышенный расход энергии, был выбран неспроста. Во-первых, заданием предусматривалась проверка летных качеств стеллера и опробование его гравистатов. Во-вторых, при способности «Ясона» покрыть расстояние между Луной и Землей менее чем за десять секунд, стеллер попадал под определенные ограничения, потому как нормативами ГУРСа запрещалось перемещение в плоскости расположения планет каких бы то ни было аппаратов со скоростью выше пяти процентов от световой. Дело в том, что при бóльших скоростях инверсионные трассеры космолетов, равно как и дериваты структурно-динамического флеша, сопровождающие, как уже отмечалось, активизацию TR-желобов, нарушали однородность пространства, оставляли в вакууме труднозалечивающиеся раны, изменяли его энергию и плотность.