Нумансия - [2]

, остроумие Агилара[10], пышность, живость, блеск и великолепие комедий Луиса Белеса де Гевара[11], изящное дарование дона Антоньо де Галарса[12], имя которого ныне у всех на устах, и многообещающие Плутни Амура Гаспара де Авила[13], — все эти авторы и некоторые другие помогли великому Лопе тащить эту огромную махину.

Несколько лет тому назад я вернулся к былой своей праздности и, полагая, что еще не прошла пора, когда меня восхваляли, снова стал сочинять комедии, однако новым птицам на старые гнезда не садиться. Я хочу сказать, что не нашлось ни одного директора театра, который попросил бы у меня комедий, хотя все знали, что они у меня есть, и тогда я запрятал их поглубже в сундук и предал вечному забвению. Вскоре, однако ж, некий книгоиздатель в разговоре со мной признался, что он купил бы их у меня, если бы директор одного привилегированного театра не сказал ему, что от прозы моей можно ожидать многого, от стихов же — ничего. Откровенно говоря, мне, конечно, больно было это услышать, и я подумал: «Или я стал другой, или времена изменились к лучшему, хотя обычно бывает наоборот, ибо всегда хвалят времена минувшие». Я пересмотрел свои комедии, а заодно и некоторые интермедии, погребенные мной вместе с ними, и нашел, что и те и другие не так уж плохи и, во всяком случае, достойны того, чтобы, выйдя из мрака, в который погружен разум упомянутого директора, выслушать о себе просвещенное мнение других, менее придирчивых и более сведущих. В конце концов мне все это надоело, и я продал их вышеупомянутому книгопродавцу, он же выпустил их в том виде, в каком я ныне их предлагаю твоему, читатель, вниманию. Он назначил мне за них умеренную плату, и я взял свои деньги, довольный уже тем, что мне не придется вступать в пререкания с актерами. Я хотел бы, чтобы эти мои сочинения были лучшими в мире или, по крайности, сносными. Ты сам их оценишь, читатель, и если найдешь в них хоть какие-нибудь достоинства, то при встрече с тем злоречивым директором скажи ему, чтобы он изменил свое мнение, ибо я ничей вкус не оскорбляю, и чтобы он обратил внимание на то, что в них нет явных и очевидных нелепостей, что стихотворная речь у меня такая, какая и должна быть в комедиях, что из трех стилей я пользуюсь лишь низким и что все персонажу моих интермедий выражаются так, как им свойственно выражаться в жизни. И еще передай ему, что, дабы убедить его окончательно, я представлю на его суд комедию под названием Обман для глаз, которую я теперь сочиняю и которая, если только она меня не обманывает, должна его удовлетворить. Засим да пошлет тебе господь здоровья, а мне терпения.

НУМАНСИЯ [14]

Трагедия в четырех актах в стихах

Действующие лица:

Римляне

Сципион.

Югурта.

Квинт Фабий.

Гай Марий.

Эрмилий.

Лимпий.

Солдат Гай.

Солдаты.

Нумансианцы

Теогéн.

Карабино.

Маркино.

Мильвио.

Марáндро.

Сервий, мальчик.

Воины.

Правители.

Послы.

Леонисьо.

Лира.

Мальчик, брат Лиры.

Жена и дети Теогена.

Вириáт, мальчик.

Жрецы.

Горожане.

Слуги.

Женщины и дети.

Испания.

Река Дуэро с тремя притоками.

Война.

Болезнь.

Голод.

Слава.

Демон.

Труп в саване.

АКТ ПЕРВЫЙ

Входят Сципион, Югурта, Марий и Квинт Фабий, брат Сципиона, римляне.

С ц и п и о н

Кого доверье Рима и Сената

Ответственной задачи удостоит,

Вся жизнь его становится чревата

Волненьями, и все в ней беспокоит.

За годы войн жестокая расплата.

О, скольких римлян эта распря стоит!

Как победить? — Тут голова вскружится!..

Кто затянуть войну не устрашится!

Ю г у р т а

Кто, Сципион? Но тот, кто в ратном деле

И в подвигах себе не знает равных,

Кто смел, как ты! Не при таком вожде ли

Уверен Рим всегда в трофеях славных?

С ц и п и о н

Нет для Ума недостижимой цели:

Цепь рухнет горная от ряда плавных

Усилий; дикий же напор могучий

Любую сделает равнину кручей.

На дикий пыл моих солдат управу

Искать, однако, мне и не придется!

Забыв трофеи, воинскую славу,

Разврату наше войско предается.

Такое поведенье быть по нраву

Вождю не может. Целью задается

Он дух в них влить другой, весьма суровый, —

Что будет прочной для побед основой.

С ц и п и о н

Эй, Марий.

М а р и й

Я.

С ц и п и о н

Прошу поторопиться

Оповестить все войско: без тревоги

И спешки лишней все должны явиться

Ко мне сюда. Не медлить по дороге!

Я лично к ним желаю обратиться

С коротким словом.

М а р и й

Тотчас будет строгий

Приказ твой выполнен.

С ц и п и о н

Без промедленья

Дать армии решил я наставленье.

Марий уходит.

Ю г у р т а

Солдата, что тебя не чтил бы, в войске

Во всем, сеньор, нельзя найти такого.

Промчалась слава дел твоих геройских

На крайний юг от полюса седого.

Идти на бой нас выучил по-свойски

Наш вождь — при звуках рога боевого.

Героев древних, — как их мир ни славит, —

Рать Сципиона за собой оставит.

С ц и п и о н

Пусть так, но важно обуздать пороки,

Которые средь них распространились.

Им ни к чему великих дел уроки,

Когда они ослабли, разленились.

Пока позорные не смыты строки

И нравы в армии не изменились, —

Мы оттого ущерба терпим больше,

Чем если бы война тянулась дольше.

За сценой передают после сигнала к сбору такой приказ:

«От начальника приказ:

Чтобы все без исключенья,

Не забыв вооруженья,

Шли на площадь. Все — сейчас!

Уклониться ж от того

Никому нельзя, под риском