Ну ты же мужчина!, или МеЖполовые парадоксы - [15]

В-третьих, что за нездоровая привычка видеть опасность там, где ее нет? Зачем домысливать сюжет, зачем громоздить воображаемые злоключения вместо того, чтобы ответить? Почему, если интересуешься всего лишь именем, тебе автоматически инкриминируют масштабные планы по причинению зла? До чего странная у людей психология: когда в 1993 году обстреливали Белый Дом, со всей Москвы съезжались зеваки поглазеть на действо. Лезли под пули и БМП, некоторые погибали. Случись где пожар, все несутся смотреть, щемятся чуть ли не в эпицентр, забывая, что в горящем здании может быть баллон с газом или канистра с бензином. Не думают об опасности, испытывают свою удачу. А просто назвать свое имя боятся. Намного легче и отраднее произнести громким голосом матерное слово, правда?

В-четвертых, почему не сказать «Я не желаю вам называть свое имя»? Ведь это именно то, чего вы не желаете, так что мешает высказаться прямодушно? Вы боитесь нас обидеть? Да вы обидели нас в сто раз хуже своим исковерканным мышлением.

— Гуманоиды! — бушевал Филя под конец эксперимента. — Питекантропы! Твою мать, ну где мы живем?!

Эй, Никаки, где мы живем? Во что мы превратились в повседневной беготне по заезженным маршрутам? Что в нас умерло от нехватки интереса к окружающему миру и нехватки веры в то, что этот мир полон нормальных, адекватных людей?

С легкостью представляю себе выражение лиц некоторых читателей, которое само по себе уже красноречивая рецензия на «празднословие двух бесящихся с жиру оболтусов». Нет, мы не с жиру и не от безделья бесимся. Мы бесимся, потому что налетаем лбами на стену. «Позерство, — скажете вы. — В обход стены давно прокатаны надежные тропы, так что нечего тут из себя строить отверженных и непонятых». Но вы неправы. Вы просто свыклись с: тем, что стена стоит в совершенно неположенном месте, приноровились обходить ее. Вы говорите, что любите умных? Не смешите! Вы их ненавидите, вы рядом с ними начинаете паниковать и молить, чтобы вас не грузили. Дайте вам Джордано Бруно, костер и полено в руки, так вы мигом сообразите, что надо сделать. Вы не любите дурацкие вопросы? В самом деле? А не от вас ли мы регулярно слышим этот дебильный риторизм «Что было раньше: яйцо или курица?» И ведь ни одна живая душа не остановится и не поразмыслит. Вздыхают: загадка, мол! А хотите, мы вам ответим без лишней демагогии? Хотите? Яйцо было раньше! Яйцо как инструмент защиты эмбриона, как стадия развития живого организма было изобретено природой гораздо раньше, чем появился такой вид, как курица. Но мы же знаем, что сейчас услышим:

— Опять грузите.

Да, народ-богоносец, пожалуй, легче признать, что ты прав, чем спорить с тобой до хрипоты. Будь по-вашему! Мы — грузчики, которым выпало разгружать вагоны заскорузлого металлолома несуразностей, коими отягчена жизнь…

Но поиск истины продолжается. На следующий день мы выходим с Филом за материалом и начинаем тривиально. Отрабатываем три-четыре «девушка, а можно ли с вами познакомиться?», парочку «девушка, а если я вам оставлю свой телефон — вы мне позвоните?» и несколько «девушка, а как вас зовут?»

Наиболее рейтинговые ответы на вопросы:

«Девушка, а можно ли с вами познакомиться?» — «Нет!»

«Девушка, а если я вам оставлю свой телефон — вы мне позвоните?» — «Нет!»

«Девушка, а как вас зовут?» — «Нет!» («Никак!», «Не важно!»)

Где-то вы это уже слышали, а? Да, мир не спешит баловать нас разнообразием.

На третьем варианте ответа остановимся особо. Почему-то женское население испытывает некоторые проблемы в различении вопросов закрытого и открытого типа. Причем выбор ошибочной коммуникативной стратегии вполне сознателен: если ты незнакомый мужчина на улице, то на самый развернутый вопрос по умолчанию заготовлен ответ «Нет!» (Поэкспериментируйте! Вынырните резко из толпы, подойдите вплотную и быстро спросите: «Девушка, а вы умная?» Или — хоть это и не вопрос — заявите: «Девушка, а я знаю, что вы мне сейчас скажете». После ее ответа вам ничего не останется, кроме как пожать плечами: «И откуда я это знал?» Ведь вы наверняка услышите «нет» на любой из этих сигналов). Но если вы уже довольно долго живете с женщиной под одной крышей, то на закрытый вопрос: «Солнышко, ты приготовила что-нибудь?» велика вероятность услышать открытое: «Мне позвонила Людка, у нее окотилась Нимфетка, а у последнего котенка один глаз зеленый, а второй еще не раскрылся, и мне пришлось срочно ей помочь, ведь она при виде крови теряет сознание…»

И сразу мне вспоминается примечательный казус. Идем с Филиппом по Невскому проспекту. Солнце, тепло, День победы. Навстречу целых три. Филя:

— С Девятым мая, девушки!

Остановились. Переглянулись. «Спасибо!» И стоят дальше.

— Девушки, — говорит он. — Вы не подскажете, как пройти к мавзолею?

— Нет.

Стоят. Вокруг ворчание людского потока, который мы так некстати перекрыли. Подключаюсь я.

— Девушки, а вы скажете, как вас зовут?

— Нет!

Ага. Ну что же…

— Девушки, — спрашиваю. — А можно я вам расскажу стих про День Победы?

— Нет!!!

И, блин горелый, стоят на месте, как вкопанные! Стоят, молчат, глазеют, ждут, мешают людям пройти и при этом не разрешают рассказать стихотворение. Что это? А я вам скажу. Стандартная процедура, формальность, которую женщина должна отыграть, чтобы накормить стоглавого молоха своего самолюбия. Ты мне сто вопросов и предложений, я тебе сто «нетов» — и разбегаемся. Но сегодня у нас нет ничего для вашего молоха.