Нравственный образ истории - [49]

Клятвы рыцарей, конечно же, оказались бессовестной ложью.

Месяца января 23-го, 1268 года, тридцатитысячное Русское войско двинулось к Раковору; 18 февраля у реки Кеголы (Киюлы) дорогу им внезапно преградило войско немецких рыцарей. Крестоносцев возглавляли Ландмейстер ливонского ордена Отто фон Литенберг, епископ Дерптский Александр, рыцари из Феллина, Леаля, Вейсенштейна. Построены они были, как всегда - «железной свиньей». В центре "свиньи" тупым рылом вперед выступали рыцари и ландскнехты ливонские; справа - датчане, слева - ополчение чуди (эстонцев). Русские полки возглавлял князь Переяславский Дмитрий Александрович с двоюродными братьями, сыновьями великого князя Ярослава Ярославича: Святославом, бывшим в Пскове до Довмонта, и Михаилом Тверским. С ними шли: служивший тогда в Новгороде князь Юрий Андреевич Суздальский (племянник великого князя), князья Константин Ростиславич Смоленский и Ярополк, новгородский посадник Михаил Федоров со своим тысяцким и Псковская дружина во главе с Довмонтом-Тимофеем.

Новгородцы, сообщает летопись, «сташа в лице железному полку противу великой свиньи». А «по правой руце», против ополчения, построилась Довмонтова рать.

Центр Русских войск выдержал удар "железной свиньи", хотя и понес огромные потери. Погибли посадник и тысяцкий новгородские. Второй немецкий отряд незаметно зашёл в тыл и ударил по новгородскому обозу. Князь Юрий Андреевич малодушно отступил с поля боя, и, казалось, успех стал сопутствовать неприятелю. Только не дрогнул отважный Довмонт. После четырёх часов ожесточенного сопротивления его отряд перешёл в наступление, опрокинул врага и потом гнал рыцарей семь вёрст до самого Раковора. Даже немцы признали Довмонта героем Раковорской битвы.

Поражение крестоносцев было полным, они беспорядочно отступали по всему фронту. Но Русские победили их слишком дорогой ценой. Постояв три дня на вражеских трупах, князья, как говорит летопись, «отидоша во свою землю, и привезоша братию свою избиенных». Лишь Довмонт Псковский со своей неутомимой и бесконечно преданной ему дружиной, согласно летописи, « прошед со псковичи горы непроходимы, и вируян [эстонцев датских] плени и до моря, повоева и Поморье [весь южный берег Балтики], и возвратися исполнив землю свою множеством полона. Князь же Дмитрий Александрович, виде блаженного Доманта мужества и храбрость, вдаст за него дочь свою княжну Марию».

Женившись на внучке Александра Невского, Довмонт-Тимофей окончательно породнился со своим великим предшественником. Хотя это вовсе не означало его признания со стороны родного дяди Довмонтовой невесты, бывшего тогда великим князем. Ярослав Ярославич был крайне недоволен тем, что граждане Пскова избрали себе князя без его согласия. После отставленного ими Святослава (Ярославова сына), великий князь пытался навязать псковичам некоего Айгюста, судя по имени, тоже литовца, несмотря на прежний договор - не брать князя из литовской руки. Псков в 1266 году не подчинился великому князю, и Ярослав собирался пойти на них войной. Однако в дело вмешались новгородцы. Они, как гласит летопись, «возбраниша ему, глалюще: "оле княже, тебе с нами уведовшеся, тоже ехати в Плесков; князь же отсла полки назад"». Не поддержанный новгородцами, Ярослав Ярославич уехал во Владимир, а ликующие жители Пскова спешили излить признательность своему любимцу. Они боготворили Довмонта, ибо нашли в нём долгожданного защитника, который «не напрасно носит меч, а на казнь злым и в поддержку добрым». Кроме того, что Довмонт-Тимофей неслыханно дерзко и беззаветно храбро сражался за интересы Пскова и Новгорода, что творил суд справедливо, со страхом Божиим и благодетельствовал бедным, он стал ещё и образцом кроткого христианского благочестия. Примером истинно православной жизни служило его счастливое супружество с добродетельной Марией. Воздвигнутые в Пскове храмы, новая крепостная стена, окружившая так называемый Довмонтов город, множество деловых построек снискали любимому князю славу благоустроителя. Одним словом, любовь народа к правителю была взаимной и преизобильной. Длилась она 33 года и протекала по большей части мирно. Когда же враги дерзали покушаться на этот мир, Довмонотв меч поражал их с неумолимой силой.

Спустя два месяца после Раковорской битвы, в апреле 1268 года, тысячный отряд ливонских крестоносцев снова вторгся в Псковские пределы. В день памяти Святого Георгия Победоносца Довмонт разбил псов-рыцарей почти на том же месте, где в 1234 году громил их четырнадцатилетний Александр Невский с отцом своим Ярославом. Возвратившись домой, боголюбивый князь построил в Пскове церковь Святого Георгия.

Ливонский Орден не извлёк из этого уроков. В июне 1272 года к стенам Псковского Крома на ладьях подошло огромное войско: 180 рыцарей, 18000 ополченцев, 9000 корабельщиков. Немцы сожгли Изборск и осадили Псков. Новгородский полк вышел на помощь осаждённым. Однако Довмонт не стал дожидаться подкрепления. Выйдя за стены, он с небольшой дружиной в кровопролитном бою изрубил вражескую рать.

Как могло произойти такое чудо? Летописец повествует: