Нож сновидений - [16]

«Я хочу, чтобы этот приказ был направлен Турану, Генерал Галган». – Ее голос был спокоен, но она держалась только одним усилием воли. – «Он должен прислать мне голову Родела Итуралде, даже если ему придется гнать его через весь Арад Доман, до самого Запустения. А если он не в состоянии прислать мне эту голову, то я заберу его собственную».

Рот Галгана сжался, и он, нахмурившись, склонился к карте. – «Туран порой нуждается в чем-то вроде костра, разожженного под ним», – пробормотал он, – «и Арад Доман для него всегда был следующей мишенью. Хорошо. Ваше послание будет доставлено, Сюрот».

Она больше не могла оставаться в одной комнате с ним. Не сказав ни слова, она удалилась. Если бы она заговорила, то принялась бы орать. На пути назад к своим комнатам она не задумывалась о том, чтобы спрятать свою ярость. Стражи Последнего Часа, конечно, ничего не заметили. Они, возможно, и на самом деле были сделаны из камня. Входя, она хлопнула дверью. Возможно, хоть это они заметят!

Подойдя к кровати, она скинула туфли, и позволила платью и поясу упасть на пол. Она должна найти Туон. У нее нет выхода. Если бы только она смогла определить цель Туон, это помогло бы определить, где она. Если бы только…

Внезапно стены спальни, потолок и даже пол, засияли серебристым светом. Казалось, что свет исходит изнутри поверхностей. Раскрыв от удивления рот, она медленно огляделась, уставившись на короб из света, который ее окружил, и обнаружила, что смотрит на женщину, словно сделанную из пылающего огня, и одетую в пылающий огонь. Алмандарагал уже был на ногах, ожидая команды владелицы, чтобы напасть.

«Я – Семираг», – гулким, похожим на удар похоронного колокола, голосом объявила женщина из огня.

«Лежать, Алмандарагал!» – Произнося эту команду она радовалась как дитя, глядя как огромный лопар беспрекословно подчиняется ей, но сегодня она произнесла ее, закончив негромким вздохом, потому что сама она тоже повиновалась ей в равной степени. Целуя красно-зеленый ковер, она произнесла: «Я живу, чтобы служить и повиноваться, Великая Госпожа». – Она ни мгновения не сомневалась, кем является эта женщина. Она была тем, что она сказала. Кто иной в здравом рассудке ложно посмел бы назваться этим именем? И кто сумел бы обернуться живым воплощением огня?

«Думаю, тебе тоже понравилось бы править», – звонкий колокол прозвучал немного удивленным, но потом он окреп. – «Посмотри на меня! Мне не нравится то, как вы, Шончан, избегаете смотреть мне в глаза. Это заставляет меня думать, что вы что-то скрываете. Ты же не хочешь попытаться что-нибудь скрыть от меня, Сюрот?»

«Конечно, нет, Великая Госпожа», – сказала Сюрот, с усилием выталкивая свое тело, чтобы сесть. – «Никогда в жизни, Великая Госпожа». Она смогла поднять глаза до уровня рта другой женщины, но не смогла себя заставить посмотреть выше. Определенно, этого достаточно.

«Так лучше», – прошелестела Семираг. – «А теперь, как бы ты хотела править в этих странах? Парочка несчастных случаев со смертельным исходом – Галган и пара-тройка других – и ты могла бы объявить себя Императрицей. Конечно, с моей помощью. Едва ли это важно, но обстоятельства складываются удачно, и ты, безусловно, была бы более сговорчивой Императрицей, чем была предыдущая».

У Сюрот подвело живот. Она испугалась, что ее может стошнить. – «Великая Госпожа», – глухо проговорила она, – «наказанием за подобный проступок является медленное сдирание кожи заживо на глазах истинной Императрицы, пусть живет она вечно. А после этого…»

«Изобретательно, хотя и примитивно», – поморщилась Семираг. – «Но не имеет значения. Императрица Радханан мертва. Примечательно, сколько может натечь крови из одного человеческого тела. Достаточно, чтобы полностью залить весь Хрустальный Трон. Принимай предложение, Сюрот. Я не буду повторять его дважды. Ты определенно способна кое-что сделать верно, но недостаточно, чтобы мне отрываться лишний раз».

Сюрот заставила себя снова дышать. – «Но тогда Туон – Императрица, пусть живет она…» Туон примет новое имя, о чем редко упоминается вне Императорского семейства. Императрица всегда была Императрицей, пусть живет она вечно. Обхватив себя руками, Сюрот зарыдала, сотрясаясь всем телом, не имея сил остановиться. Алмандарагал приподнял голову и вопросительно заскулил.

Семираг рассмеялась низким перезвоном колоколов. – «Что это, Сюрот? Печаль по Радханан, или оттого, что Туон станет новой Императрицей?»

Сбиваясь, фразами по три-четыре слова, прерываемых неуправляемым плачем, Сюрот попыталась объяснить. В качестве объявленной наследницы Туон стала Императрицей в то же мгновение, в которое скончалась ее мать. Если только ее мать не была убита, что должно быть, было подстроено одной из сестер Туон, что подразумевает, что Туон тоже должна быть мертва. Но одно от другого отличается мало. Формальности все равно будут выполнены. Ей придется вернуться в Синдар и покаяться за смерть Туон, а теперь уже за смерть Императрицы, той самой женщине, которая все это подстроила. Потому что та не сможет занять трон, пока официально не объявлено о смерти Туон. Но она не смогла заставить себя признаться, что сперва покончит жизнь самоубийством. О подобном позоре не принято говорить в слух. Слова умерли, задушенные завываниями ее рыданий. Она не хотела умирать. Ей обещали, что она будет жить вечно!