Ноздря в ноздрю - [65]
Остаток ночи я просидел на кухне старушки, в пальто и шлепанцах ее бывшего мужа. Не спросил, как он стал бывшим, разведясь или уйдя в мир иной. Значения это не имело. Я испытывал к соседке исключительно чувство благодарности. За одежду, крышу над головой и чай, которым она поила и меня, и пожарных до самой зари.
— Я словно вернулась в лондонский блиц.[35] — Она широко улыбнулась. — Помогала матери кормить и поить полицейских и пожарных. Вы знаете, ЖКДС.
Я кивнул. Знал: Женская королевская добровольная служба.[36]
К утру пожар потушили, но более приход нового дня ничем меня не порадовал. Мой дом превратился в почерневшую от копоти коробку стен, без полов, окон и дверей. Выгорело все. От моего имущества остались только зола да дымящиеся головешки.
— Вам повезло, что вы выбрались оттуда живым, — сказал мне командир пожарной команды. Я и сам это знал. — Эти старые дома — ловушки смерти. Деревянные лестницы, двери, полы. Внутренние стены и те легко воспламеняются. Штукатурка положена на деревянные планки. Ловушки смерти, — повторил он, качая головой.
С дороги мы наблюдали, как его люди продолжали заливать водой пожарище. Наружные каменные стены остались целыми, но их вчерашняя белизна безвозвратно исчезла. Над каждой дырой, которая ранее была окном, вверх тянулись черные потеки сажи, а там, где стен не касалось пламя, штукатурка покоричневела от жары и дыма.
— Вы можете сказать, что стало причиной пожара? — спросил я.
— Пока нет. Там еще слишком горячо. Большинство пожаров вызывается неполадками в электропроводке или непотушенными сигаретами. Вы курите?
— Нет.
— Ничего не оставляли включенным?
— Нет. Разве что телевизор в «ждущем» режиме.
— Может, все дело в этом. Или в чем-то другом. Расследование покажет. Слава богу, никто не пострадал. И это главное.
— Я потерял все. — Я смотрел на черное пожарище.
— Вы не потеряли жизнь, — напомнил главный пожарный.
Действительно, жизнь я сохранил, но едва-едва.
В восемь утра я воспользовался телефоном соседки, чтобы позвонить Карлу.
— Это не твоя неделя, — прокомментировал он, выслушав мой рассказ.
— Я бы так не сказал, — ответил я.
За минувшие семь дней мне сообщили, что против меня собираются выдвинуть обвинение в отравлении людей, мой автомобиль после столкновения с автобусом превратился в искореженную груду металла, я провел ночь в больнице с сотрясением мозга, мой дом и все мои вещи сгорели, и теперь я сидел за столом в чужом доме в пальто и шлепанцах бывшего мужа моей соседки. Но, кроме темной, у этой недели была и светлая сторона. Всего семь дней прошло с того вечера, как я пообедал с Каролиной в ресторане «Гордон Рэмси». Возможно, многое потерял, но приобрел гораздо больше.
— Ты сможешь заехать за мной? — спросил я Карла.
— И куда ты хочешь поехать?
— У тебя есть душ, которым я могу воспользоваться? Я весь пропах дымом.
— Буду через пять минут.
— Карл, а ты не можешь привезти какую-нибудь одежду?
— Зачем? — удивился он.
— Я спас свою жизнь, но больше ничего.
Он рассмеялся.
— Посмотрим, что можно сделать.
В душе Карла я простоял добрых десять минут, вымывая горячей водой дым из волос и усталость из глаз.
Пожарные прибыли к моему дому в три часа тридцать две минуты утра. Я это знал, потому что командир пожарной команды попросил меня, как владельца собственности, подписать стандартный договор, согласно которому следователи пожарной службы получали доступ к моему дому, точнее к тому, что от него осталось.
— А что вы сделали бы, если б я погиб в огне? — спросил я.
— Тогда нам ваше разрешение не потребовалось бы, — ответил главный пожарный. — Мы автоматически получаем право входить в дом, если кто-то серьезно пострадал или погиб.
«Однако удобно», — подумал я.
— И мы можем получить такое разрешение у судьи, если вы не подпишете договор, а у нас возникнут подозрения, что мы имеем дело с поджогом.
— Вы думаете, это поджог? — Я разом встревожился.
— Выяснять будут следователи, — ответил он. — Мне представляется, причина в какой-то домашней неисправности, но они разберутся.
Бумагу я подписал.
После душа переоделся в спортивный костюм Карла, сел за кухонный стол и подвел некоторые итоги. Какие-то вещи у меня все-таки остались: дорожная сумка со всем содержимым провела ночь под столом в моем кабинете в «Торбе». Пока я принимал душ, Карл съездил за ней, так что побриться и почистить зубы я смог собственными бритвой и зубной щеткой.
Карл занимал половину двухквартирного дома в Кентфорде, неподалеку от того места, где мой разбитый автомобиль дожидался прихода страхового агента.
Мы с ним проработали на одной кухне пять лет, но только теперь я, к своему изумлению, понял, что впервые оказался у него дома. В принципе, друзьями мы и не были, разве что иногда пили пиво за стойкой бара «Торбы», но где-то еще вместе не бывали. Я испытывал некоторую неловкость, обращаясь к нему за помощью, но, с другой стороны, к кому еще я мог обратиться? Звонить матери не имело смысла. Мне бы пришлось провести большую часть дня в компании старушки в розовых шлепанцах, пока мать, следуя заведенному порядку, приняла бы ванну, накрасилась и оделась. Последнее занимало у нее никак не меньше двух часов, поскольку обычно она никак не могла решить, что к чему подходит. Логика требовала, чтобы я обратился к Карлу. Но мне это не нравилось.
Конезаводчик Дэниел Рок по просьбе графа Октобера расследует странные случаи на скачках. Некоторым лошадям явно дают допинг, который, однако, не может выявить ни одна экспертиза. Под видом младшего конюха Рок проникает в конюшню, которая связана с подозрительными лошадями, — и понимает, что ввязался в гораздо более опасное предприятие, нежели полагал вначале.
Во время скачек «Гранд нэшнл» в Эйнтри на глазах у сотен людей неизвестный убивает Геба Ковака, финансового консультанта фирмы «Лайял энд Блэк», человека на первый взгляд совершенно законопослушного и в криминальных историях не замешанного. Ник Фокстон, бывший жокей, друг и коллега Ковака, а также по несчастливой случайности прямой свидетель преступления, просто не может остаться в стороне. А когда и у него над головой начинают свистеть пули, убеждается, что затеянное им расследование, а точнее, его скорейшее завершение – это единственный способ остаться в живых.
Вложив фантастические деньги в покупку племенного жеребца, молодой банкир Тимоти Эктрин надеется со временем вернуть их с огромной прибылью, но, к несчастью, все потомство породистого скакуна нежизнеспособно из-за жутких врожденных увечий. Пытаясь выяснить причину неудачи, Тимоти начинает собственное расследование. Теперь на кон поставлены уже не только его капитал и репутация, но и жизнь.
Для жокея-профессионала Келли Хьюза, короля стипль-чеза, остаться без лицензии – сущий кошмар. Поэтому Хьюз решает провести собственное расследование обстоятельств, приведших к столь неожиданному для него решению Дисциплинарного комитета…
Сид Холли — бывший жокей, получив тяжелую травму, вынужден оставить скачки и взяться за работу частного детектива. Выполняя просьбу тестя, он начинает опасное расследование несчастных случаев и финансовых махинаций вокруг ипподрома Сибери.
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.