Новый скандал в Богемии - [108]

– Что это за мерзость! В довершении всего мне придется еще и захлебнуться?

Тепло жгло мне грудь, как компресс. Я поняла наконец, что могу дышать, не кашляя, и говорить без пауз.

– Ирен! Годфри! Где вы были? Что вы делаете? – завопила я.

Возможно, сказался эффект снадобья Годфри, но я снова пришла в себя и негодовала. Годфри, смеясь, вернул набалдашник трости на место:

– Бренди для героев, как сказал Бен Джонсон, и ты, конечно, заслужила свою порцию.

Руки Ирен обхватили мои плечи.

– Это невероятно, Нелл! Как же тебе удалось обнаружить механизм секретного входа? – воскликнула она. – Мы с Годфри столько ползали вокруг этого проклятого памятника, и все без толку.

– Я не назвала бы его проклятым, – сказала я, незаметно откашливаясь. У героев Бена Джонсона, должно быть, были стальные внутренности.

– Это просто выражение такое, – нетерпеливо прервала меня Ирен. – Что за чудесная трость у Годфри! Он воспользовался клинком, чтобы найти то место, где прерывается шов. Но как ты сумела открыть дверь без усилий? Боюсь, из-за суматохи Годфри забыл про вход, и он снова закрылся.

Я обернулась. Яркий свет фонаря освещал каждый камень в стене памятника. Я принялась рассматривать совершенно непроницаемую поверхность. К своему огорчению, должна признать, что никакого просвета я не увидела. Чтобы выиграть время, я снова натянула перчатки, да и ночная прохлада пробирала до костей. Снова и снова осматривая надгробие сверху вниз, я по-прежнему не замечала ни единой щелки.

И тут я вспомнила, как скользила руками по камням монумента. Я провела пальцами по декоративным панелям вниз, к основанию памятника, с усилием нажимая на поверхность. Гробницу украшал рельеф в виде узорчатых листьев. Когда я надавила на один из них, камни разошлись и с едва слышным звуком качнулись внутрь. Там было так темно, что я отпрянула. Холодный спертый дух склепа дохнул мне в лицо. Слава богу, теперь я стояла за его пределами и могла дышать свежим ночным воздухом! Ирен с восхищением заглянула в жуткий провал.

– У тебя было время, чтобы осмотреться там? – с жаром спросила она меня.

– Нет, – ответила я. – Вы слышали, что я… звала вас изнутри?

– Нет, дорогая Нелл, должно быть, камни отлично заглушают звук. Только подумай, хитроумный механизм построен несколько столетий назад и все еще не издает ни писка, несмотря на пожары, наводнения, влажность и время!

– Потрясающе, – откликнулась я без особенного восторга.

Годфри усмехнулся, и звук разнесся над нашими головами. Ирен наклонилась в темноту, затем осветила фонарем пространство внутри склепа. У меня перехватило дыхание. Неудивительно, что мне показалось, будто я стою на крошечном клочке тверди! Земляная лестница круто уходила во мрак. Стоило мне сделать единственный шаг вперед, и я покатилась бы кубарем в мрачную темную глотку.

– Мы должны там все изучить! – Ирен двинулась вперед, освещая себе путь.

Я колебалась, но рука Годфри на моем локте придала мне уверенности. Он пригнулся и шепнул мне на ухо:

– Худшее позади, Нелл. Это твоя находка, значит, и право исследовать ее принадлежит тебе.

Честно говоря, я была согласна на что угодно, только бы избавиться от подобной чести.

Мы спустились в склеп, не подозревая о том, что нас ждет в его темной глубине.

Глава двадцать девятая Королевская рокировка

Одно из самых захватывающих развлечений для меня – наблюдать, как Ирен пытается скрыть в обществе, что зевает. Благодаря оперному прошлому, рот она могла открыть поразительно широко и дома зевала и чихала, словно пела, с удовольствием закидывая голову назад.

Однако если у нее возникала одна из этих вульгарных потребностей на людях, зрителю выпадало удовольствие наблюдать поистине королевскую битву между физиологической склонностью и самодисциплиной. На этот раз за завтраком Ирен вполне удачно подавила зевок, прикрывшись углом салфетки, и отпраздновала свою победу глотком крепкого черного кофе.

Сегодня утром мы вбежали в столовую в начале одиннадцатого, еле-еле проснувшись после трудной ночи на кладбище. Как все молодые люди, Аллегра воспринимала долгий и крепкий сон как нечто само собой разумеющееся и не сочла странным наше позднее пробуждение.

– Веселенькое приключение было у вас вчера вечером? – спросила она, попивая свой чай с молоком. Я не разрешала ей употреблять крепкий чай или кофе.

– Да, но это не придает ему благоразумия, – отметил Годфри, разламывая рогалик, наполненный дегтеобразным веществом. Он уверил меня, что это всего лишь чернослив…

– Аминь! – сказала я, хотя время для произнесения молитвы давно прошло. – И «веселенькое» – неподобающее выражение для молодой особы.

– Ох, ну ладно вам, мисс Хаксли! Я ведь просто спросила!

– У нас действительно было веселое приключение, – вставила Ирен. – А сегодня вечером будет еще веселее.

– Во дворце! – напомнила Аллегра себе и нам. – О, я просто мечтаю навестить бедную Клотильду!

– Ее следует называть королевой Клотильдой, и ты обязательно отправишься к ней, – пообещала Ирен.

– На прием? Но ведь меня не приглашали!

– И все-таки ты отправишься туда, но не на прием. У меня есть для тебя другое задание.

– Правда? Во дворце? И я увижу Клотильду?