Новый рассвет - [68]

12

– Росс, послушай…

– Утихни, женщина, и поцелуй меня.

– Но…

Росс губами закрыл рот Лидии, остановив поток наигранных протестов. Зная, что муж любит в шутку за ней поохотиться, Лидия иногда доставляла ему это удовольствие. Но ее ответный поцелуй был таким же горячим, как его.

Росс повалил Лидию на одеяло, расстеленное на сене, перекатил вниз и лег сверху, нимало не беспокоясь о том, в какой беспорядок привел ее праздничное платье. Гости разъехались, музыканты зачехлили инструменты и разошлись по домам. Росс отправил Ма в ее домик, не позволив начать уборку. Излучина опустела. Они наслаждались блаженным одиночеством.

Язык Росса не прекращал быстрых дразнящих набегов на рот Лидии, в то время как руки ерошили ее волосы, ловкие пальцы находили и вытаскивали шпильки.

– Постыдись, – выдохнула она, когда он наконец отнял губы, чтобы уткнуться носом ей в шею.

– Я сегодня выказал столько хороших манер и респектабельности, что для одного вечера вполне довольно. – Росс засмеялся. – Надо же побыть и развратником, вспомнить грешную молодость.

– Так вот почему ты потащил меня на сеновал, а не в уютную, приличную спальню?

– Есть что-то непристойное в том, чтобы заниматься любовью в стогу сена, правда?

– Тебе виднее, – ответила Лидия с наигранным жеманством. – Ты и среди дня не раз находил предлог, чтобы привести меня сюда. Я все боялась, что дети, играя в прятки, наткнутся на нас.

Росс засмеялся, расстегивая пуговицы ее корсета.

– Этот риск нас только сильнее возбуждал.

Она взъерошила его темные волосы и, приподняв голову, взглянула ему в лицо.

– Мне не нужно искусственно возбуждаться. Я готова всякий раз, когда занимаюсь с тобой любовью.

– Такие беседы могут для вас плохо кончиться, леди, – предостерег Росс жену низким, рокочущим голосом.

– Мне нравится твоя необузданность, – прошептала Лидия. – В этом ты до сих пор Сонни Кларк, если кто-нибудь захочет доискаться. Ты мой разбойник, и я тебя люблю, под каким бы именем ты ни жил.

Глаза Росса метнули изумрудный огонь. Чувства, отражавшиеся на лице Лидии, выдавали необузданность натуры сродни его собственной.

– Я люблю тебя, – шепнул он.

– Знаю. Я тебя тоже люблю.

Они поцеловались с жаром, который не остыл за двадцать лет совместной жизни. Руки торопливо стягивали одежду, от которой никак не удавалось избавиться. Росс запустил руку под блузку и нижние юбки Лидии и расстегнул панталоны. Когда она скинула их, он поднял ее и посадил себе на бедра. Теперь их руки сплелись в отчаянной битве с пуговицами брюк.

Наконец они соединились. Крики экстаза эхом отдавались в тихой конюшне. Лидия предавалась любви страстно, как всегда. Откинув голову назад, она металась с криком на крепком теле Росса, позволяя ему делать с ее грудями все что угодно. Он воспламенял их привычными движениями – его руки хорошо знали, как доставить ей наибольшее удовольствие.

– Росс, Росс, Росс! – Лидия рухнула мужу на грудь.

В миг облегчения он глубоко проник в нее и, как обычно, умер на мгновение, чтобы воскреснуть обновленным, освеженным. Лидия всегда возвращала столько же, сколько брала.

Они тихо лежали рядом, учащенно дыша, и прислушивались к пению цикад в кронах деревьев. Лидия расстегнула рубашку Росса и пальцами шевелила волосы на его груди. Они шептали слова любви, целовались – вели тайные беседы влюбленных, которые давно и до кончиков ногтей знают друг друга. Наконец их разговор стал более осмысленным.

– Бэннер хорошо выглядит, как ты считаешь?

Росс вздохнул, ближе придвигаясь к Лидии.

– По-моему, да. Она умная девчушка. Упрямая, как одна моя знакомая, не будем говорить кто. – Он слегка шлепнул ее. – Чтобы с ней справиться, нужен мужик с яйцами покрепче, чем у Грейди Шелдона.

Лидия хмыкнула и дернула Росса за волосы на груди.

– Но ты разве о ней не беспокоился? Хоть чуть-чуть?

– Конечно, беспокоился. Ты ведь все знаешь, разве нет? – Лидия кивнула, потершись гладкой щекой о его сосок. – Никак не мог привыкнуть к мысли, что наша принцесса уже не ребенок. Бэннер стала самостоятельной и должна стоять на своих ногах. Теперь ей придется самой отвечать за принятые решения, и это меня пугает. Она такая порывистая. Наверное, легче предоставить Ли самому себе, потому что он мальчишка. Мне хочется и дальше оберегать Бэннер. – Росс потерся подбородком о макушку Лидии. – Я так люблю обоих наших детей, но иногда я за них боюсь.

Лидия зажмурилась. Ей знаком был родительский страх, о котором говорил муж. Когда Ли или Бэннер исчезали у нее из виду, ее сердце сжималось от отчаянной безысходности. Она боялась, что, может быть, видит их в последний раз. Такие мысли глупы, но они возникают у всех родителей.

Слегка приподнявшись на локте, она взглянула на Росса сверху вниз и пробормотала:

– Может быть, мы не чувствовали бы себя так, если бы мы… если бы у меня были еще дети.

Опять, подумал Росс.

Он повернул голову и посмотрел на жену. Он до сих пор считал, что не встречал лица прекраснее. Оно не было традиционно хорошеньким, как лицо Виктории Джентри. Но в нем были жизнь, характер, одухотворенность. В глазах цвета хереса светилась личность. Росс вглядывался в каждую черточку Лидии, любовался водопадом вьющихся волос, припухшими от поцелуев губами.