Новый рассвет - [52]

– Знаю. – Бэннер вздохнула и печально улыбнулась. – Ма рассказывала мне о каждом из них, о том, какие фокусы они выкидывали в обозе. Там ты и познакомился с моей родней.

– Да.

– Расскажи об этом.

Джейк поставил чашку.

– О чем?

– О том, как ты подружился с мамой и папой.

– Ну, Росс нанял меня ухаживать за лошадьми. У него было пять кобыл и жеребенок. Счастливчик. Самый красивый конь, какого я видел.

– Я его помню. Его пришлось пристрелить, когда мне было пять лет. Мама потом несколько дней плакала. Почти все лошади в Излучине – потомство Счастливчика. – Бэннер складывала и разворачивала салфетку, прилаживая ее к краю стола. – А мама? Когда ты с ней познакомился?

Чего она хочет? Джейк не понимал. Откуда вдруг такой интерес к прошлому? Он знал, что Росс и Лидия скрывали от детей кое-какие события своей жизни, и черта с два он раскроет их тайны.

Он ответил, тщательно выбирая слова:

– Мы с моим братом Люком нашли ее в лесу. Она заблудилась. И привели к Ма. Примерно в то же время жена Росса умерла, родив Ли. Ма отвела Лидию в его фургон, чтобы она… хм…

Знает ли Бэннер, что Лидия вскормила Ли? Знает ли она, что ее мать, когда они с Люком нашли ее, только что родила мертвого ребенка? Он решил, что не знает, и не стал рассказывать.

– …Чтобы она помогла ему ухаживать за Ли, – закончил он.

– Но что она делала в лесу, почему заблудилась? Откуда она? Разве у нее не было семьи?

Клэнси Рассел, подумал Джейк. Его лицо стало суровым, кулаки сжались при мысли о человеке, который убил его брата, убил ни за что, без всякого повода, просто по велению своей порочной натуры.

– Нет, – коротко ответил он. – Ни о какой семье я не знаю.

Бэннер задумалась, потом с подозрением взглянула на Джейка, словно догадывалась, что он лжет.

– Мне так хотелось иметь большую семью, с бабушками и кузинами, чтобы играть с ними.

– Тебя окружают Лэнгстоны, – весело заметил Джейк, пытаясь переменить тему.

– Да, я рада. Но это не совсем то же, что кровные родственники. Никто никогда не говорил мне: Бэннер похожа на тетушку такую-то, не спрашивал, как здоровье кузины такой-то.

– Не думаю, чтобы у Росса и Лидии были семьи. Во всяком случае, они не рассказывали.

– В этом-то и дело. Они никогда не упоминали об умерших родственниках. Словно они и не жили на свете, пока не встретились. Вот что меня волнует.

– Почему?

– Не знаю, – ответила она, расстроенно разводя руками. – Мне кажется, здесь скрыта какая-то ужасная тайна, которая когда-нибудь выплывет наружу и разрушит нашу жизнь.

Джейку и самому было что скрывать. Он не знал, что лучше: ничего не рассказывать Бэннер, и пусть она мучается от неудовлетворенности, или рассказать и оставить наедине с призраками прошлого.

– Все это неважно, поверь.

Бэннер горько усмехнулась:

– Так мне всегда говорил старый Мозес.

Джейк усмехнулся:

– Он был предан твоим родителям. Наверное, ты помнишь, что у него невозможно было ничего выпытать.

– Я его так любила. – Бэннер снова впала в сентиментальность. – Он был одним из моих лучших друзей. Всегда занимался со мной, когда мама и папа были заняты, а Ли отказывался играть. Брал меня на рыбалку. Учил выстругивать палочки. У меня это плохо получалось. Некоторые из моих первых игрушек сделал для меня он. Именно я нашла его, когда он умер.

Джейк смотрел в прозрачные глаза – они поблекли от слез. Он инстинктивно потянулся через стол и накрыл ладонью руку Бэннер.

– Я не знал.

Она кивнула.

– Однажды рано утром я пошла к нему в хижину. Мы собирались на весь день уйти по ягоды. Он сидел на крыльце. – Внезапно она выпрямилась, ее тон изменился. – Знаешь, он никогда не разрешал папе что-нибудь делать для него. Говорил, что когда-то был рабом и теперь не хочет ни от кого зависеть, не хочет, чтобы о нем заботились. Вниз по ручью он построил собственную хижину.

Джейк кивнул.

– В общем, – продолжала Бэннер, – он сидел у себя на крыльце. Я подошла ближе и заметила, что он как-то странно склонил голову. Я позвала его, но он не шелохнулся. Я подумала, что он, наверное, умер, заплакала и побежала домой.

Джейк сочувственно поглаживал нежную ладонь.

– Ты знал Уинстона Хилла, человека, с которым Мозес приехал в Техас? – спросила Бэннер, вытирая глаза салфеткой.

– Да. Джентльмен с Юга, очень благонравный. Слащавый даже.

– Мозес говорил, он умер в пути.

«Но не рассказывал, каким образом!» – подумал Джейк. Хилла поразил выстрел в грудь, когда он защитил Лидию от ее сводного брата. Этого никто не знал, кроме Джейка. Он нечаянно услышал, как Клэнси хвастался Лидии, что убил Уинстона Хилла и Люка. Клэнси после этого прожил недолго.

Джейку было всего шестнадцать, но он до конца жизни не забудет невидяще выпученные глаза Клэнси Рассела в тот миг, когда нож Джейка вонзился ему в живот и он понял, что умирает.

Джейк почувствовал, что рука Бэннер под его ладонью застыла, и тут же выпустил ее. Он снова поднял глаза и поймал ее пристальный взгляд. Нельзя дать ей понять, что у него есть собственные тайны. Он заставил себя как ни в чем не бывало отхлебнуть кофе.

– Не стоит вспоминать то лето, оно того не заслуживает, – сухо проговорил Джейк. Люк, Люк… Он бы с удовольствием поведал ей о Люке, но вряд ли когда сможет заставить себя излить душу. Боль еще слишком свежа, хоть и прошло много лет.