Новый Раскольников - [16]

в душе и нездоровый зуд

в ногах а завтра воскресенье

и пиццу долго не везут

и нет от щебета спасенья

любить иных не крест но труд

«пьяная оля в юбчонке…»

пьяная оля в юбчонке

своё нараспашку

сделай девчонке

но чтобы не больно не страшно

чтобы не тошно

покуда пары алкоголя

клумба цветочная

лыбится глупая оля

сидя под тонкою липой

потом смеётся

солнце садится

ласточка в небе вьётся

ночной полёт

здравствуй небо и ты с пропеллером на спине

тоже здравствуй взгляни на город он весь в огне

особенно в этом ракурсе с этих высот

глянь как медленно электричка к нему ползёт

здравствуй небо здравствуй воля прощай дедал

я уже отучился в школе долги раздал

наркодилерам криту миносу и семье

оставляю тебя внизу на чумной земле

оставляю тебя прозябанию всем вещам

что ты так ценил по жизни и мне завещал

эта тяга твоя к горилке свиным хрящам

к потным бабам интригам кинжалам-дефис-плащам

не желаю жить в этом аду в этой стране

лучше замертво упаду пропаду в волне

так прощай мой кошмарный сон прошлогодний снег

прощай и ты толстый смешной человек

с нелепым своим пропеллером на спине

что-то (прости не слышу) кричащий мне

Небо со льдом

«любовные сети обмана…»

«любовные сети обмана»

заголовок в бульварной прессе

любовные сети обмана

обманные сети любви

чернеет ли в поле обама

штаны и рубаха в крови

выходишь ли ты на дорогу

на трассу усолье-кыштым

всё ложь и обман недотрога

отечества горестный дым

всё — тяжкие думы о главном

голимом гонимом родном

леса перелески поляны

холодное небо со льдом

глотай эту радость пока не

заплещется в лёгких вода

пока ещё камень на камне

пока ещё ты — навсегда

«поезд въезжает в дождь…»

поезд въезжает в дождь,

в стену дождя.

по вагонам проходит дрожь,

брызги летят,

словно в пространстве — рябь,

раз — переход

из июня в сентябрь,

в промозглый холод.

поезд въезжает в сон,

но — наяву.

скрежет, встаёт вагон,

сойди в траву.

пройди по руинам — там,

где ты жил,

где неуют, нищета,

ветрено (не дрожи).

вернись в эту реку вновь,

в прошлое. повтори:

«миром правит любовь».

сплюнь, разотри.

«в час ночи лёг и умер до семи…»

в час ночи лёг и умер до семи

потом опять как хочешь но воскресни

на бреющем тяни до осени

вперёд и с песней

до отпуска в начале сентября

когда сезон в крыму и в коктебеле

случится рай короче говоря

на две недели

сейчас и здесь над городом жара

спасенья нет от кондиционера

в конторе и подземка по утрам

мотает нервы

сейчас и здесь идёшь сквозь эту взвесь

сквозь эту муть дрейфуешь снулой рыбой

не думай для чего зачем ты здесь

себе на гибель

зачем тебе вся эта кутерьма

чем дальше тем глупей и бесполезней

все эти флуктуации ума

вперёд и с песней

бесцельно каждой ночью умирай

бессмысленно плетись подобно кляче

с утра но помни есть волшебный край

где всё иначе

«хватишься но будет как всегда…»

хватишься но будет как всегда

злое небо тёмная вода

перепады хриплые свирели

слушай астматические трели

в колком хрусте утреннего льда

хватишься а поздно — пустота

морок наваждение и только

воздух непрозрачен что слюда

солнце — равнодушная звезда

не зовёт как видишь никуда

всё без толку

«я не помню, кто из вас мне это сказал…»

я не помню, кто из вас мне это сказал.

да и не важно, собственно, кто из вас.

дорога всегда ведёт на курский вокзал,

танцует похмельный вальс.

я туда не еду, туда, где живёт она.

где цветёт жасмин, безумствуют соловьи.

выпей, Венечка, выпей его до дна —

все свои.

что с того, что небо — осколок льда.

не стяжать тебе ни почестей, ни наград.

тяжела вода. и ангелы навсегда

вот-вот отлетят.

«хочешь идти налево — иди налево…»

хочешь идти налево — иди налево.

что тебя держит? снежная королева? —

девочка кайя, что пришла так некстати

в белом халате.

хочешь идти направо — иди направо.

что тебе в смерти эти барьеры, право?

в сердце застрянет неба тугой осколок,

путь будет долог.

хочешь идти к вокзалу — иди к вокзалу.

как там у классика? — «музыка нас связала».

как повязала, так и развяжет, хули. —

вернее пули.

«вчера хотелось убить, сегодня — обнять и плакать…»

вчера хотелось убить, сегодня — обнять и плакать.

бедная, бедная, бедная, бедная ты.

как такое любить, когда тотальная слякоть —

никакой красоты.

как такое держать в опустевших ладонях.

как такое прижать к остывшей груди.

влажный кленовый лист ложится на подоконник

и дальше летит.

вот и лети. небо твоё бездонно

и беспросветно — нет ни планет, ни звёзд.

я остаюсь. видишь — машу с балкона.

холоден и тверёз.

«это не моё дело не твоё дело…»

это не моё дело не твоё дело

птичка вылетела (этого ты хотела?)

как удержать пичугу в своих ладонях

если всё тонет

как рассказать тебе если в гортани рыбы

в лёгких вода в небе огонь и гибель

сколько ты значишь особенно в те минуты

когда не достать до грунта

когда наступает время в котором после

в котором из признаков жизни работа мозга

пульсация мысли в анаэробном теле —

всё в самом деле

не на экране не в детективной книжке

с нами всплесни руками скажи так вышло

выпорхни вольной птицей лети покуда

нет больше чуда

«он обернётся, она растает…»

он обернётся, она растает,

вернётся обратно в ад.

от дуновения ветра ставни,

вкрадчивые, скрипят

в такт половицам. лицо в оконной

раме — почти портрет.

что тебе снится, когда с балкона

льётся нездешний свет.

что тебе мнится, когда ты видишь

тень её на стене.