Новый Орлеан. Страх сжигает душу - [36]

Впереди был канал. Без всяких сложностей выскочив на «настоящую» воду спецагент направил скоростную лодку к Миссисипи. Развив за каких-нибудь пару минут скорость около ста восьмидесяти километров в час Катин стремительно вырвался на большую воду, заложил, не снижая скорости, очередной лихой вираж и помчался к заливу.

Из каюты выбралась негритянка. По-прежнему она была без одежды. Спецагент чувствовал: это начинает раздражать его. Как капитан судна, он не хотел терпеть в своей команде бескультурных папуасов. К тому же, был воспитан в строгой атмосфере семьи кадрового военного и даже многочисленные поездки за рубеж и увлечение спиртными напитками иностранного производства не смогли размыть некоторой консервативности его взглядов.

– Течет!… – проговорила негритянка. – И очень сильно!

– Черт бы его побрал, этот грузовик! – в сердцах выругался Катин.

На водной глади, в отличие от шоссе, не встречается пробок, разве что вы идете через Босфор или Суэцкий канал. Или где-нибудь на Панамском перешейке. Светофоры тоже не тормозят. Поэтому сто восемьдесят километров в час – это полновесные тридцать километров за десять минут. Весь Новый Орлеан, – представлялось спецагенту, – в поперечнике меньше. Профайл уже отмахал приличное расстояние. Впереди виднелся Мексиканский залив.

Если он начнет терпеть бедствие? Скоро ли придут на помощь?… Катин понадеялся на скорость: он домчит до военного корабля с лже-Алисой и Андреем на борту раньше, чем лодка утонет.

В конце-концов ему проще накормить акул, чем признать себя проигравшим.

Он схватил бинокль, – ремешок был привязан к никелированному крючку, – посмотрел вдаль. Мощные армейские линзы позволили разглядеть над горизонтом точку. Без сомнения, это был Чинук. Катину показалось: точка дергается. У вертолета похоже проблемы: он получил серьезные повреждения и летел с малой скоростью.

Спецагент добавил газа. Играть, так играть! Он догонит их!…

– Вообще-то я имела в виду виски… – извиняясь за неумелую шутку, сказала негритянка.

– Что-о?!. – только тут Катин вспомнил про нее и повернул голову.

Она вынула руку из-за спины. Кисть руки с длиннющими пальцами держала бутылку виски и два стакана. Спецагенту тут же с отвращением вспомнился душивший его наркоман.

– Выпьем? – предложила она. – Надо же обмыть знакомство!

– Я не против… – пробормотал Катин. – Тебе не холодно?…

– Выпьем, а там может быть… Что взад вперед одевать-снимать…

Катин усмехнулся. Негритянка налила полстакана виски и протянула ему. Он прищелкнул языком: не слишком ли много!… Однако выпить хотелось – не прочь был снять напряжение. Тем более, мчаться по водной глади и быть при этом трезвым он не привык. Все-таки до сих пор он управлял скоростными лодками только во время отдыха в яхт-клубе на Подмосковном водохранилище. Друг его правда предпочитал виски пиво Паулинер. В отличие от стандартного оно готовится не на основе ячменя, а из пшеницы.

Так ведь и то виски, которое налила ему голая негритянка, тоже строго говоря, не было стандартным. По европейским меркам. Ведь это был бурбон – виски американское.

Вискокурни в США расцвели в годы сухого закона. До этого жители государства наслаждались отличным импортным виски из Шотландии и Ирландии. Теперь же официальный импорт был прекращен. Собственную продукцию изготовляли не из ячменя, а из того, что было подоступней. Кукуруза – вот исходное сырье для бурбона. Разумеется «царица полей» более всего произрастала в южных штатах. Той же Луизиане, на территории которой находился и Новый Орлеан. Так что затопленный город в некотором смысле можно считать родиной американского виски. Поначалу оно было дурным. Но постепенно конкуренция и новые технологии, ставшие возможными с отменой «прохибишн» – запрета на спиртное, местное название сухого закона – сделали свое дело: бурбон стал очень даже ничего.

Он сделал большой глоток, потом – еще, еще… Жидкость из стакана, мягко обжигая гортань, почти полностью перекочевала в его желудок. Мир на мгновение подернулся легкой приятной пеленой. Стоило выпить, хотя бы, чтоб забыть этого гаврика, скачущего с кухонным ножом в сердце по рукоять и СПИДом в крови резвее, чем иной после хорошей тренировки и длительного отдыха. Когда пелена с глаз немного спала, Катин обратил внимание, что негритянка наполнила свой стакан лишь едва и медлит…

В эту секунду спецагент понял… Но и она сообразила – он догадался. Взмахнув бутылкой, негритянка ударила ей по бортику кокпита. Стекло раскололось. Венчик, оставшийся в кисти чернокожей девушки, сверкал острыми, изломанной формы зубцами. В умелых руках – неплохое оружие. Катин дернулся вперед, она отскочила назад, принимая боевую стойку. «А пальчики-то у этой бестии – длиннющие!» – подумал Катин, ощущая, как в голову уже ударяет легкий туман. Его можно было принять за алкогольный, если бы не полное отсутствие эйфории. Так работает хорошее снотворное и успокоительное.

То, что было в виски, действовало без промедления. Пройдет совсем немного времени – он раскиснет и уснет. И это случится помимо его воли. Против нее.

Спецагенту показалось: негритянка смотрит на него с насмешкой. Что ж, она имела на это право. Она обвела его вокруг пальца и выиграла. Он метнулся в открытую дверь каюты, закрыл ее за собой. Знал – она не рискнет сунутся. Вход в каюту больше похож на лаз. Тот, кто пробирается сквозь него – в заведомо невыгодном положении. Тем более, слабая девушка, которая может нарваться на удар спецагента.