Новый мир Ивана Маляренко - [9]

Ваня повернулся к ручейку. Кое где там и сям из суглинка торчали мелкие камешки. Потратив кучу времени и едва не сойдя с ума от близости воды, из собранных камешков, прутиков, комков глины и песка Иван соорудил нечто, отдаленно напоминающее плотину. Упав рядом, Маляренко с жадным интересом стал наблюдать, как потихоньку вода стала наполнять запруду.

"Только не протекай", – шептал он. – "Только не протекай! Я ж, млять, почти что дипломированный инженегр".

Плотина не подвела.

Иванычу было очень плохо. Духота вообще на него действовала плохо, а такой жары как сейчас он не испытывал уже давно. Стараясь гнать дурные мысли о ранах на лице, старик протискивался назад. К единственному по-настоящему родному и близкому, а потому безопасному, к своему кормильцу. Таксист решил, что несмотря ни на какие раны, он не будет бесполезным грузом на шее Ивана и будет помогать ему изо всех сил, до тех пор пока их не найдут и не придёт помощь. Чем то этот пассажир напомнил Иванычу младшего брата, сгинувшего в тайге двадцать лет назад. Такой же молчун. Как и он сам.

О том, что он видел и где он оказался Иваныч старался не думать. Это была не страусиная позиция, просто он не знал, ЧТО ему думать. Старик коротко матюгнулся – ветка стеганула прямо по лицу.

"Ничего. Терпимо".

Таксист пробрался к машине и открыл багажник. Старая водительская закалка и автомобиль 'сделай сам' сделали этот багажник воистину бесценным в сложившихся обстоятельствах. Иваныч выудил из недр багажника старое, немного ржавое и помятое железное ведерко, в котором он обычно возил разную ветошь, сложил в него свернутый в рулон кусок брезента, грязный кусок хозяйственного мыла и тяжело потопал назад.

Когда Ваня дотащил деда и его бесценное ведро до запруды, он уже был не в состоянии говорить. Во рту была Сахара, а глотка – словно ободранная наждачной бумагой. Иваныч же, кивнув на плотинку и изрядную лужу за ней, только и выдавил: – Молодец.

А дальше в жизни Ивана наступили самые длинные тридцать три минуты, которые потребовались, чтобы сначала при помощи песка и пучка травы постараться очистить грязь и ржавчину, потом осторожно начерпать полведра относительно чистой воды, процеживая ее через рубашку и дождаться когда вода в ведре, поставленном на костёр, закипит. А после всего этого – переглянуться с дедом и пулей лететь назад к машине и выискивать в бардачке у Иваныча складной походный пластмассовый стаканчик с надписью 'Турист'. Согнувшись при этом в три погибели, чтобы не напороться на острые ветки, которые так ранили старика. И лишь в пятый, за сегодняшний день, раз добежав от 'парковки' до 'оазиса', Иван смог перевести дух. За то время, что он отсутствовал, Иваныч при помощи крепкой палки снял ведро с огня и поставил его прямо в лужу – остывать, так что, когда Маляренко доставил стакан, его ожидал не кипяток, а вполне теплая и слегка отстоявшаяся вода.

Иван посмотрел на деда и протянул ему стакан.

– Пей. Первым.

Горло саднило неимоверно.

Глава 6.

В которой Иван, к его собственному изумлению, продолжает преодолевать невзгоды.

– Тётенька, дайте воды напиться, а то так кушать хочется, что переночевать негде!

Народная мудрость

В далёком уже студенчестве у Ивана был приятель. Приятель не пил пиво, зато был заядлым туристом и целых два раза, преодолевая лень Вани, вытаскивал того с собой в походы. По прошествии лет Маляренко смутно помнил, куда и зачем они ходили, но кое-что отложилось в памяти навсегда. Ваня хорошо запомнил то блаженное состояние, в которое приходил его организм после первой кружки чая на привале. Когда можно было перевести дух, вытянуть ноги и просто наслаждаться тишиной, покоем и запахом костра. Именно этим Иван сейчас и занимался. Весь день они с Иванычем потратили на добычу воды. Утолив первую жажду, Маляренко критически переосмыслил некоторые свои действия по постройке запруды и процессу фильтрования воды. Свежий взгляд здорово помог и за три последующих часа Иван добыл и переработал почти пять вёдер воды. Причём прозрачной! Маляренко законно гордился собой. Заполнив все пустые пластиковые бутылки из-под минералки, Иван потратил все остальное на умывание и стирку. Совсем отстирать от крови одежду не удалось, но Иван всё равно был доволен – одежда не стояла колом и не пахла. А следы пятен крови он планировал отстирать в будущем. Сидя в тени кустов Маляренко посмотрел на Иваныча, который напившись воды, лежал на брезенте неподалёку.

– Дед, как самочувствие? – Иван мысленно прикидывал, что он может сделать и вспоминал всё, что помнил о медицине. – Надо повязку менять. А то эта рубашка чёрная уже. У тебя в машине аптечка есть?

Старый таксист сделал лишь неопределённый жест, мол, если надо – аптечку найдём.

– Сможешь повязку сменить?

– Не знаю. – Маляренко вздохнул. – Никогда этого не делал. Я тут глянул – здесь следов зверья полно. Наверное, ночью на водопой приходят. Надо бы к ночи назад к машине идти. Просеку забаррикадируем – никто не пролезет. Пойдём дед. Надо двигаться.

Назад шли не торопясь. Залитые литры воды создавали приятную иллюзию сытой тяжести в животе. Кроме того Иван тащил две бутыли воды и полное ведро. Да и дед, как с усиливающейся тревогой думал Маляренко, был совсем не такой бодрый, каким он был с утра. Чтобы развеять эти тяжёлые мысли Иван решил обсудить вторую по значимости невзгоду.