Новый мир Ивана Маляренко - [6]

Глава 4

В которой Иван чувствует себя не на своем месте и работает лесорубом в миниатюре.

Пахло морем. Этим чудным сочетанием влажности, солоноватого ветра и испепеляющей жары, этот запах был точно таким же, каким Турция встречает каждого пассажира, выходящего из самолета в Анталье. Разок побывав на курорте Иван запомнил это ощущение моря навсегда. Вот и сейчас лежа на шезлонге возле бассейна, он не видел моря – вокруг росли какие то кусты и пальмы. Но он чувствовал – оно рядом. Он слышал шум прибоя и крики чаек. Хотя нет, наверное всё-таки не чайки. Неважно. Ивану было хорошо. Время перевалило за полдень, солнце всерьёз начало припекать – пора было перебираться под зонтик. Пошарив под шезлонгом, Иван достал початую бутылку пива и сделал глоток. Какая мерзость! Степлилось. И когда только успело? Во рту остался мерзкий привкус.

"Надо бы пойти на бар – взять колы – подумал Маляренко – и вообще, подняться в номер, поближе к кондиционеру…"

Неожиданно появился официант с запотевшей кружкой 'Эфеса', улыбнулся белоснежной улыбкой и со всего маху дал этой кружкой Ивану по голове.

Чёррррт! Маляренко дёрнулся и открыл глаза. Было сумрачно, душно и очень жарко. А еще жутко воняло водкой, рвотой и чем-то ещё очень нехорошим. Слева кто-то ворочался и толкал Ивана в плечо.

– Ынок! Очись!

Ваня протёр глаза, навёл резкость и осмотрелся. Он всё также сидел на заднем диванчике старой 'Волги', впереди всё также топорщились ежом обломанные ветки, а рядом лежал весь замотанный тряпками человек. Иван вспомнил всё: и полёт, и аэропорт и этого таксиста. Вспомнил, что уснул как только выехали и вспомнил про аварию. Голова его окончательно прояснилась и если бы не мерзкие запахи, ужасная духота и совершенно затёкшие ноги, спина и шея, то своё самочувствие Иван назвал бы отличным.

– Сейчас, дед. Сейчас я тебе помогу. – Иван снова полез в пакет, но достал оттуда не водку, которой и так воняло по самое 'не могу', а недопитую бутылочку 'Колы'. Она была тёплая, как пиво во сне, и совершенно мерзкая на вкус, но другого безалкогольного питья у него не было. Ваня тщательно прополоскал рот и сделал два больших глотка а затем аккуратно влил остатки напитка в рот таксисту. Тот кивнул – Спасибо.

Голова Ивана работала со скоростью компьютера – первым делом он открыл оба задних окна. Листва обрадовано полезла внутрь салона, но стало чуть посвежее и попрохладнее. А главное – стало меньше вони. Лишь сейчас почувствовав свежий ветерок Иван понял в какой невообразимой вони он находился. Под ногой что-то звякнуло. Маляренко посмотрел себе под ноги и увидел наполовину пустую бутылку водки. Под ногами была лужа.

– Класс! Поллитра – на пол! – пробормотал Маляренко. – Ну что дед? Ты живой? Что делать то будем? Как выбираться?

– Там – таксист показал под свое кресло.

Иван изловчился и, кряхтя, вытащил из-под водительского сиденья приличных размеров нож. Скорее даже тесак. Рассмотрев хорошенько пугающих размеров лезвие, Иван почесал затылок:

– Дед, ты что? По ночам клиентов потрошишь?

Таксист протестующе замычал и слегка помотал головой.

– Да ладно, дед… понимаю – самооборона… то… сё. Ты лежи, не шевелись. Я попробую выбраться.

И Иван принялся выбираться.

Через полчаса, вырубив тесаком в густых, гибких и упругих ветках, лаз, Иван протиснулся в окно и, изловчившись, вылез на крышу автомобиля.

То, что он увидел, встав в полный рост, вызвало у Вани столбняк. Он сразу позабыл про ноющее от непривычной работы запястье, про кучу царапин на руках и про ожог на пальцах. Иван молча стоял, ощущая каждой клеточкой тела такое знакомое и такое невозможное здесь ощущение южного моря, и смотрел над верхушками кустов на бескрайнюю степь и темнеющую вдалеке темно-синюю полоску моря. Начало припекать, да не просто припекать – солнце начало по настоящему давить. Маляренко оттёр пот заливавший его глаза и поднял взгляд вверх – на таком же темно-синем небе не было ни единого облачка. Вокруг него было жаркое южное лето.

Где то в глубине живота у Ивана появился странный холодок. Почему то захотелось громко ругаться. Через минуту, когда ходуном заходило левое колено, Ваня понял, что ему безумно страшно. Что с ним произошло нечто непонятное и оттого жуткое. То с чем он не сможет справиться. Опять захотелось заорать что-нибудь матерное, чтобы его услышали и разбудили. Пусть это будет в психушке, пусть в вытрезвителе, наконец – но только не здесь. Не в этом странном, непонятно откуда взявшемся мире. Маляренко присел на корточки и опёрся ладонями на край крыши. Раскаленный металл снова обжег кожу и Иван, посмотрев на свои покрасневшие пальцы, вспомнил как обжегся, когда лез из окна на крышу.

– Дед, ты в загробный мир веришь? – нервно хохотнул он. – Я без понятия где мы, но на вашу тайгу это никак не похоже. И дороги не видно нигде. Степь какая то… и море.

Из окна под Иваном высунулась похожая на жуткий шар голова таксиста:

– Что видишь? Опиши.

– Степь, вижу, море вижу. С километр до него будет. А в другую сторону холмики какие то. Тоже с километр наверное. Леса ни хрена никакого нет… Так… кусты какие то кое-где.