Новый мир, 2013 № 07 - [2]
пьяную мать o:p/
и ее жалкий подарок, o:p/
что даже самые черствые из пассажиров o:p/
теплеют сердцем. o:p/
Бухой, o:p/
изрядно помятый прапорщик o:p/
наклоняется к мальчугану: o:p/
— А «Полонез» Огинского o:p/
можешь?.. o:p/
o:p /o:p
o:p /o:p
* * o:p/
* o:p/
o:p /o:p
— Хрясь! o:p/
Хрясь!! — o:p/
увесистая берёзовая палка o:p/
без разбора молотила o:p/
по худым, o:p/
со скатавшейся шерстью, o:p/
спинам животных, o:p/
по обезумевшим, o:p/
мокрым от соленого снега o:p/
мордам. o:p/
Коровы ревели, o:p/
шарахаясь от одного борта к другому, o:p/
стараясь увернуться o:p/
от обжигающего, o:p/
непонятно за какие провинности o:p/
карающего их бича. o:p/
o:p /o:p
Крайняя буренка, o:p/
упав на колени, o:p/
тщетно силилась подняться, o:p/
скользила, o:p/
размазывая копытами o:p/
навоз по днищу кузова, o:p/
все туже затягивая веревку o:p/
на стёртой до крови шее. o:p/
o:p /o:p
— Доходяги! o:p/
Колбасные обрезки! — o:p/
водитель, o:p/
войдя в раж, o:p/
продолжал осыпать коров o:p/
градом ударов. o:p/
— Получай, падаль! — o:p/
острый o:p/
измочаленный конец палки o:p/
раскроил несчастной o:p/
полморды. o:p/
Вышибленное глазное яблоко o:p/
метнулось o:p/
на тонком студенистом нерве o:p/
и упало в снег, o:p/
который вспух o:p/
розовой пузырящейся пеной o:p/
и стал тихонько плавиться o:p/
вокруг кусочка o:p/
остывающей плоти. o:p/
o:p /o:p
Водитель сплюнул, o:p/
матерясь, o:p/
постучал каблуками сапог o:p/
о подножку o:p/
и исчез в кабине. o:p/
o:p /o:p
Грузовик тронулся. o:p/
На обочине дороги o:p/
осталось сиротливое o:p/
успевшее остекленеть o:p/
пятно o:p/
яичницы-глазуньи, o:p/
к которому уже подбирались o:p/
бочком o:p/
проворные сороки. o:p/
o:p /o:p
o:p /o:p
* * o:p/
* o:p/
o:p /o:p
В целом мире тебя нет виновней! o:p/
Иннокентий Анненскийo:p/
o:p /o:p
Одни из нас вышли o:p/
из гоголевской шинели, o:p/
другие — o:p/
из солженицынской зэковской телогрейки, o:p/
третьи, o:p/
наиболее успешные, o:p/
подсуетились примерить o:p/
самую различную одёжку: o:p/
от серого o:p/
наглухо застёгнутого френча o:p/
до лакейской ливреи, o:p/
от живописной рванины хиппи o:p/
до куртуазного смокинга… o:p/
o:p /o:p
В двадцать лет, o:p/
открыв случайно синий o:p/
с золотым тиснением том o:p/
и увидев чинного, o:p/
благородного господина o:p/
в строгом сюртуке, o:p/
я с недоверием погрузился o:p/
в пенистые волны Валлен-Коски. o:p/
И захлебнулся: o:p/
в ужасе, o:p/
изумлении и восторге. o:p/
Раз за разом я перечитывал o:p/
мучительные, o:p/
невозможные строки. o:p/
С тем же упорством, o:p/
с каким старая o:p/
разбухшая кукла o:p/
ныряла на потеху толпы o:p/
в седой водопад. o:p/
o:p /o:p
Это был шок, наваждение, o:p/
спастись от которого o:p/
можно было только одним способом: o:p/
украсть эту книгу, o:p/
спрятать под подушку o:p/
и никогда o:p/
никому не показывать. o:p/
o:p /o:p
До конца жизни o:p/
не позабыть o:p/
леденящее чувство страха, o:p/
липкий пот вдоль позвоночника, o:p/
тяжёлую, o:p/
как бремя роженицы, o:p/
раскалённую книгу o:p/
за брючным ремнём, o:p/
в самом низу живота. o:p/
o:p /o:p
Всё вышло o:p/
с точностью до наоборот: o:p/
обретённое сокровище o:p/
только прибавило боли o:p/
и глухой o:p/
неотвязной тоски. o:p/
Вечерами o:p/
всё чаще и чаще o:p/
в дом стали являться o:p/
старые убогие чухонки. o:p/
Они до сих пор вяжут o:p/
в тёмном углу o:p/
свои бесконечные петли, o:p/
хотя на полках o:p/
стоят совсем другие, o:p/
купленные мною o:p/
книги o:p/
господина в строгом сюртуке. o:p/
o:p /o:p
— А где та, ворованная? — o:p/
спросите вы. o:p/
— Во мне, — отвечу я, — o:p/
а теперь o:p/
и в каждом из вас… o:p/
o:p /o:p
o:p /o:p
* * o:p/
* o:p/
o:p /o:p
o:p /o:p
С каждым моим приездом o:p/
к чете знакомых старичков o:p/
количество «напоминалок» o:p/
на дверце холодильника o:p/
все увеличивается: o:p/
«Не забудь выключить плиту». o:p/
«Достань курицу из морозильника». o:p/
«Прими лекарства!» o:p/
o:p /o:p
В последний раз o:p/
я еще в прихожей o:p/
чувствую запах o:p/
чужой верхней одежды, o:p/
воска и формалина. o:p/
o:p /o:p
В самом низу o:p/
альбомного листа o:p/
большими неровными буквами o:p/
написано: o:p/
«Не плачь, Сёма. o:p/
Представь, o:p/
что я вышла в булочную». o:p/
o:p /o:p
o:p /o:p
* * o:p/
* o:p/
o:p /o:p
Мало того, o:p/
что в собственной стране o:p/
и поём, o:p/
и говорим, o:p/
и пишем o:p/
на скверном o:p/
чужеземном языке, o:p/
так теперь еще o:p/
и восхищаться стали o:p/
не по-русски — o:p/
вау! — o:p/
любой o:p/
несусветной глупостью. o:p/
o:p /o:p
А русский мужик o:p/
построит, o:p/
бывало, o:p/
голыми руками o:p/
собор белокаменный o:p/
или другое какое o:p/
диво дивное, o:p/
почешет удивленно o:p/
лохматую головушку: o:p/
«Лепота-а-а!», o:p/
да и сиганет o:p/
с колокольни o:p/
на самодельных крыльях. o:p/
Ежемесячный литературно-художественный журнал http://magazines.russ.ru/novyi_mi/.
Ежемесячный литературно-художественный журнал http://magazines.russ.ru/novyi_mi/.
Ежемесячный литературно-художественный журнал http://magazines.russ.ru/novyi_mi/.
Пристально вглядываясь в себя, в прошлое и настоящее своей семьи, Йонатан Лехави пытается понять причину выпавших на его долю тяжелых испытаний. Подающий надежды в ешиве, он, боясь груза ответственности, бросает обучение и стремится к тихой семейной жизни, хочет стать незаметным. Однако события развиваются помимо его воли, и раз за разом Йонатан оказывается перед новым выбором, пока жизнь, по сути, не возвращает его туда, откуда он когда-то ушел. «Необходимо быть в движении и всегда спрашивать себя, чего ищет душа, чего хочет время, чего хочет Всевышний», — сказал в одном из интервью Эльханан Нир.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
Одна из лучших книг года по версии Time и The Washington Post.От автора международного бестселлера «Жена тигра».Пронзительный роман о Диком Западе конца XIX-го века и его призраках.В диких, засушливых землях Аризоны на пороге ХХ века сплетаются две необычных судьбы. Нора уже давно живет в пустыне с мужем и сыновьями и знает об этом суровом крае практически все. Она обладает недюжинной волей и энергией и испугать ее непросто. Однако по стечению обстоятельств она осталась в доме почти без воды с Тоби, ее младшим ребенком.
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.