Новый мир, 2013 № 02 - [27]

Поймите: нельзя им давать ни-че-го! Это рыла тупые, это животные: им не строить, им только ломать, размножаться, и гадить, и гадить!..

— По поводу «размножаться», — сказал Федя тихо, — вы сами цитировали статистику, что русский народ, наоборот, вымирает…

— И хорошо! И прекрасно! Чем меньше русских, тем меньше проблем!

Федор, вы здесь — и сидите вы здесь, и вцепитесь здесь изо всех сил, держитесь, найдите себе работу нормальную, Достоевского выкиньте в мусорное ведро: в России больше нет ничего, все сгнило, все умерло! Русскую душу?.. Пусть ваши профессора ищут русскую душу в русской литературе, в России нет русской души! И никакой души нет! Душа — здесь, где нормальные люди, — вы обернитесь вокруг, посмотрите вы на нормальных людей, как живут нормальные люди!..

— Это внешнее, — сказал Федя. — Это земное царство.

— Нет, точно психоз! — изумился Белявский. — Надо же так извратить все! Кто сказал вам, что в земном царстве нельзя по-человечески жить? Кто сказал, что надо жить в земном царстве по-скотски? Что же: чистые, вежливые, и порядочные, и ответственные — это, значит, «земное царство», а пьянь и срань — «небесное», что ли, так?! Тогда не надо небесного никакого! Я вам говорю, можете сообщить по инстанции: царства небесного мне — не надо! И никакого — не надо!

А что кому «жалко» - «не жалко», — ткнул Белявский в Лелю, — запомните: когда «жалко», то очень много бывает крови! А чтобы не было крови — надо не «жалко», а стену бетонную, колючую проволоку и ток! и овчарок! и ждать триста лет!

Для меня закончен этот разговор, все!

С этими словами Белявский встал, сгреб пустые бутылки из-под «Кристальпа» и вышвырнул с грохотом в металлическое ведро.

 

 

29. Рассказ пловца-подводника

 

(говорит громко, с подъемом)Как спасатель-пловец-подводник я знаю: шесть-семь минут — и разлагаются клеточки головного мозга! Значит, обязательно надо дать — вот… у меня всегда есть, я сейчас покажу… это пчелопродукты.

Рекламируют все что угодно, а в таблетках ничего нет. Самая действенная штука… вы знаете, что это? Это тоже пчелопродукты. Удивительное создание! Вот такого размера — а лечит не то что отдельные узлы: целые агрегаты! Я имею в виду органы и организм в целом.

(радостно)Видите, я тут всё-всё-всё написал: «Нахожусь в гипогликемии», врач-эндокринолог, кто меня ведет, это моя дочка, ее рабочий телефон, сотовый. И для всех я подчеркиваю: гипогликемия — это когда ниже не три и три - пять и пять, как у здорового человека, а два и семь - два и два! Я общаюсь с врачами только при помощи измерений: вы видите, к чему это привело? Привело к дисциплине и к самоконтролю. Я похудел на двадцать четыре, я ему там написал, килограмма: я ходил вниз и взвешивался. Местные аборигены были поражены: почему? У меня на кроватке лежит вот такой кусок цепи. Массажер на ниточках — рвется. Он рвется.  А цепь — это, знаете ли, по-мужски! Они свидетели. С этой цепи можно начать другую личную жизнь, я образно говорю.

(с торжеством)У меня нет алкогольной зависимости! Местных аборигенов я поразил тем, что бросил курить. Я живу по морали, по чести, по совести, по заповедям Господа Бога, по деткам Порфирия Иванова… Вы слышали про такого? Это мужчина седой, который ходил в трусах. Я когда прочитал энциклопедию его, «Детки», я был поражен. Почему? Потому что, во-первых: не плюйся, не сквернословь, родителей почитай как положено, зимой не бойся выйти на минутку на снежок босыми ножками: мать  сыра земля тебе болезни не даст. Она укрепит твой дух и укрепит физическое тело. Постись, не каждый день кушай: от голода ты не умрешь, но ты будешь счастлив, что ты близок духом к Господу Богу…

Я вас немножечко отвлекаю, используя вашу, будем так говорить, доброжелательность. Да, да, да! видите? это мой машзавод города Электросталь, девяносто лет славных традиций, флагман атомной промышленности России. Видите, я пишу: «Я умею любить и прощать. Завод — это промплощадка, здесь необходимо строжайшее соблюдение производственных отношений, субординация. Атомный флагман…», так далее, тому подобное: вы простите меня(смеется от радости),я прыгаю как заяц, у меня столько впечатлений!

Я хотел быть врачом, а стал слесарем. С детства в Горьком хотел быть врачом. Я закончил подготовительные курсы после смерти папы: в пятьдесят пять лет уходить из жизни — рано!

Пятьдесят шесть — это мой дед — это рано.

Другой погиб на фронте в сорок три — это ужасно!

Я знаю, что Сеченов, Павлов, наши светила — сказали: человеческий организм рассчитан на жизнь более ста пятидесяти лет. И если человек уходит… исполнилось ему пятьдесят лет, допустим, пятьдесят пять, а его несут на погост — это неправильная жизнь! Живи по заповедям Господа Бога: не пей, не кури, не ходи на помойку купаться... это я называю так водоем. Потому что приходят, вы знаете, там и курят, и пьют, и бросают грязь. Вот я называю это — «помойку». Окурки, бумажки, напьются дряни, валяются, потом приходится вызывать милицию, чтобы его отправить туда в вытрезвитель… Меня как диабетика повезли в вытрезвитель... Ошибка! Надо смотреть по глазам! Я смотрю по глазам, можно вернуть человека к жизни или нельзя. Вот я вижу: мужчина прилично одетый — его не спутаешь, как говорят, с «синяком»… не алкоголик, не пьяница, не бездомный — лежит. Я нагнулся, смотрю: уходит жизнь из него! Глаза тускнеют закатываются, бледность… ну, основные признаки. Я говорю: если у тебя диабет, моргни. Он глазками — раз... Как спасатель-пловец-подводник я знаю, как заниматься спасением человека. Когда сахар резко падает вниз… вот по таблицам я вам показываю — это очень опасно. Это требует знания как бороться, терпения, опыта, веры в успех!