Новый мир, 2008 № 05 - [33]

Ты театрально спрыгиваешь на перрон. Объятия, похлопывания по плечу, чья-то рука мягко, но настойчиво отнимает у тебя дорожную сумку, и вот ты уже в машине, давно не ездил я в “девятке”, ты небось там все на “мерседесах” разъезжаешь, или на “шкодах”, да нет, что ты, я пешком в основном хожу или на трамвайчике, а что, у вас там и трамваи есть? — конечно есть, и, что самое смешное, точно такие, как и здесь, просто наши трамваи сделаны там давно, сейчас их там не делают, да и выглядят они несколько по-иному, но все равно, садишься на двадцать второй точно так же, как двадцать лет назад садился на двадцать второй этой же марки, только вот город другой и время другое... Да и я другой. Да уж, комплекция у тебя того, подразрослась, да и я тоже несколько, эх! помнишь, как у Пушкина в селе Горюхине, а уж как ты, батюшка, подурнел... Вот едем так, шуточки-смешочки, вокруг утро, как когда-то, почти пустой проспект, как когда-то, почти вся жизнь впереди, как когда-то, взлетаем на виадук, оттуда просматривается разом все — и родной завод, и родной район. И вправду будто ничего не изменилось — вдоль дороги расставлены плакаты с мордами передовиков. И так тепло, хорошо, уютно, по-свойски тебе в этой “девятке”, что автоматически начинаешь вспоминать, на какое число у тебя куплен обратный билет. Отпусти сына своего, ненавистный Омими!

Винография:какая-то калифорнийская дрянь.

Вторая мировая война подходила к концу, когда, в феврале 1945 года, младший лейтенант Скотт Янг вернулся домой к жене Эдне (семейное прозвище: Расси) и сыну Бобу. Он не виделся с ними примерно год. Отправленный в Лондон в качестве военного корреспондента газеты “Вин-нипегская свободная пресса”, он был вынужден покинуть семью всего лишь через полгода после рождения первого ребенка. Второй ребенок был зачат в одну из бурных супружеских ночей по возвращении Скотта. Нил Персиваль Кеннет Рагланд Янг появился на свет 12 ноября 1945 года в Торонтской городской больнице. Вскоре после его рождения отец уволился из газеты, чтобы заняться писанием романов и не покидать более семьи. В конце 1948-го они переехали в Омими, городок, расположенный в сотне километров от Торонто, с населением в 750 человек. В этой буколической атмосфере, на берегу речки, прошло мирное детство Нила, или Ни-лера для близких. Мальчик обладал завидным аппетитом и проводил большую часть времени на рыбалке. Однажды он едва не утонул в ближайшем озере — из-за своей неуемной любви к природе.

Оливье Нюк, “Нил Янг”.

Все перемены происходили со мною там

Кроме вечных Лева и Права, со временем возникло Прямо.

Дорога к Гидре — еще одно название из священной топонимики. Вдоль одноколейки, мимо развалин Татарского Аула, штабелей досок, ждавших продолжения судьбы. Мимо речушки, в которую превращалась река, упершаяся в Плотину. Разросшихся в забвении ив. Первых песочных холмов на подступах к озерам, образовавшимся в результате добычи песка. Мимо многого, без чего архитектоника моих книг останется тайной.

Наконец вид, открывавшийся на Гидру. Прозрачно-голубую в первые годы, стальную впоследствии. Приучавшую к идее безграничности, непересекаемости вплавь.

Там были понтоны: два металлических цилиндра, соединенных мостками. Бесхозные искусственные острова, они заселялись во время купания уставшими пловцами.

Отец, первым бросавшийся в воду, звавший вдаль взмахами рук. Два-три дворовых приятеля, сосредоточенно плывшие за нами, чтобы, доплыв, заслуженно положить ладони на теплое понтонное железо. Передохнуть. Взобраться на него.

Возвращение домой по шпалам. Мокрые плавки перекинуты через плечо. Столбики вдоль пути, с цифрами, прописанными по трафарету. Боковая ветка, уходящая к песчаным карьерам. Стрелка. Сарай стрелочника. Железнодорожная разметка мира — ясно зримая форма порядка, вызывающая детское уважение. Ты идешь, и ты идешь — прямо. Впереди дом. В доме — котлеты и пюре (после купания очень хочется есть). Иногда мимо проходит состав. У человека на лесенке в кабину машиниста серьезный взгляд. Он наблюдает за бесперебойной работой пути, ведущего от купания к котлетам, от природы — к ее описаниям в томиках на полках дома. Описания и жизнь совпадают (химические накаты воздуха с Лева — не замечать, не смотреть!).

Солнце действительно дает тепло. Земля — лопухи и муравьев. Вода холодна, затем приятна, затем рождает усталость. Небо создано светлым, но иногда меняет цвет. Люди в небольшом количестве располагают к любви, в большом — совершенно необязательны.

Винография:“J. et L. Perrachon”. Domaine des Perelles. Morgon, 2004.

Переезд из Торонто в Омими

был отнюдь не единственной сменой места жительства в семейной истории Янгов. За Омими последовал Пикеринг, судя по всему, такой же провинциально-идиллический городок на востоке от Торонто. Нил Персиваль Кеннет Рагланд разводит домашнюю птицу, зарабатывает на этом вполне приличные для подростка деньги и всерьез мечтает о будущей жизни фермера.

Снова Торонто, куда влечет Янга-старшего журналистская фортуна. Юный пикерингский птицевод вынужден распродать свою живность. Приключения на берегах Онтарио продолжаются. Любвеобильный папаша, и без того не отличающийся верностью законной супруге, влюбляется в молодую коллегу по газетному перу, на которой решает жениться. Возмущенная Расси отбывает с детьми в Виннипег. Через некоторое время старшего из сыновей забирает к себе отец. Младший остается с матерью.