Новый мир, 2000 № 10 - [149]
Еще год-два назад была ясность: интернетовская литература — это те тексты, которые вошли в наш культурный обиход из Интернета. Подразумевалось, что в Интернете складывается своя культура. Свой круг авторов. Свои литературные тусовки, свои дискуссионные клубы (гестбуки с самыми разными названиями), свое «общественное мнение», свои литературные премии. И, чуть ли — не свое литературное поколение. И все действительно было так.
Но вот черта сегодняшней интернетовской ситуации: заметно увеличивается(и, соответственно, «оттягивает» на себя, значительную часть интернетовских читателе) количество сайтов, представляющих «бумажную» литературу. Скажем, сайт «Журнального зала» (/magazine/index.htm) на сервере Инфоарта, представляющий восемнадцать толстых литературно художественных журналов. Это явление интернетовское или нет? На первый взгляд, разумеется, нет. Но только — на первый взгляд. А если принять к сведению, что, например, количество читающих «Новым мир» (/magazine/novyi_mi/index.htm) в Интернете давно превысило тираж бумажного издания и продолжает увеличиваться? Что, например, проза и поэзия очередных номеров журнала становятся на месяц раньше доступными интернетовским читателям? Более того, сетевой «Новый мир» предоставляет своим интернетовской аудитории больший объем текстов, нежели «бумажный вариант»?
В том же положении сегодня — журналы «Знамя», «Октябрь», «Дружба народов», «Иностранная литература», «Новая Юность», «Арион», «Волга» и т. д. (/magazine/index.htm) Кстати, журнал «Волга» вообще стал практически интернетовским изданием (по причинам сверхнизкого тиража, где-то около 700 экземпляров, Волга стала можно сказать малодоступным, суперэлитарным журнал). Можно ли говорить о ресурсе «Журнального зала» как о явлении неорганичном, инородном для «литературного интернета»?
Не знаю.
Или литературные газеты? С недавних пор я, например, читаю «Литературную газету» (www.lgz.ru) в Интернете. Также как и «Ex Libris» (http://exlibris.ng.ru/), а библиографические списки «Книжного обозрения» получаю непосредственно на свой компьютер по емеле.
Это ситуация с прессой. А как с книгами?
Точно так же. Книга современного прозаика выходят тиражом от тысячи до пяти. А выставленная в интернетовской библиотеке Максима Машкова (http://lib.ru/) наращивает количество читателей до 10–20 тысяч. Для русского читателя за рубежом вообще — доступной остается только через Интернет. И, соответственно, для названных здесь категорий читателей книга эта — явление «интернетовской литературы».
Или вот еще два симптоматичных литературных сюжета — издательская судьба романов Пелевина «Генерация П» Пелевина и и Болмата «Сами по себе»? Известность этих текстов, и достаточно широкая началась с интернетовских публикаций, и только потом романы эти обретали нормальную «книжную биографию». Как к этому относиться?
На мой взгляд, никак. На мой взгляд, не нужно слишком серьезно относиться к разделению литературы на «интернетовскую» и «бумажную». И вообще — хорошо бы перейти к написанию слова Интернет с маленькой буквы. Не пишем же мы с большой буквы слово телеграф или телевидение. Литературный Интерент это только часть общекультурного пространства. И даже те явления, которые изначально считались (и вполне справедливо) «эксклюзивно интернетовскими», вполне органичными смотрятся и в пространстве «бумажной» литературы. В данном случае я имею в виду замечательную, на мой взгляд, антологию малой прозы «Очень короткие тексты. В сторону антологии», составленную Д. Кузьминым (М., НЛО, 2000) — содержательная основа этой книги, поэтики ее прозы выбраживалась именно в Интернете (лично я воспринимаю эту книгу как своеобразную визитную карточку нового литературного поколения).
Сказанное выше свидетельствует: ответ на простой вопрос, что такое интернетовская литература, не так прост. (Если, разумеется, не согласиться со мной и не отказаться от разделения литературы на интеренетовскую и бумажную. Но не настаиваю — мании величия у меня, слава богу, нет.)
И еще одно укрепившееся мнение о литературном Интернете, которое, кстати, очень любят высказывать почему — то именно писатели на своих конференциях и круглых столах: Интернет — это свалка графоманских текстов, это «заборная литература», это изначально и принципиально лишенное какой-либо культуры собрание текстов. Последнее высказывание на эту тему, прочитанное мною, принадлежит писателю Алексею Варламову, на очередной писательском обсуждении этой темы, ратовавшему «за элитарность хорошей литературы, тогда как Интернет все уравнивает и делает одинаково массовым и доступным.»
То, что литература в Интернете стала общедоступной, на мой взгляд, как раз очень хорошо. А что касается отбора текстов для собственного чтения, то почему в Интернете мы должны вести себя не так, как ведем себя в книжном магазине или библиотеке, где мы делаем некое естественное для нас усилие по ВЫБОРУ того, что намерены читать. Мы ИЩЕМ нужное нам, и не испытываем из-за необходимости искать нужное никакого раздражения. Это нормально. Кому — то нужен Платон, или Платонов, а кому — то очередной «женский роман» или Лев Гумилев. То же самое и в Интернете. Есть сайты откровенно графоманские, а есть достаточно культурные. Если не сказать, элитарные. Есть литературные сайты, в создании которых, то есть, в отборе текстов для него, так или иначе принимает участие вся редакционно-журнальная элита страны — опять же сошлюсь на «Журнальный зал» — тексты, выставленные на его страницах, а ресурс там, кстати, уже колоссальный, один из самых значительных в русском литературном Интернете, отбирались редакторами лучших русских журналов. (Кстати, и проза самого Варламова там представлена достаточно широко.)
Ежемесячный литературно-художественный журнал http://magazines.russ.ru/novyi_mi/.
Ежемесячный литературно-художественный журнал http://magazines.russ.ru/novyi_mi/.
Ежемесячный литературно-художественный журнал http://magazines.russ.ru/novyi_mi/.
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.