О научной «антифоменковской» конференции, состоявшейся в конце 1999 года на историческом факультете МГУ, см. статью Надежды Ажгихиной «Терминатор мировой истории. Феномен академика Фоменко и его „новой хронологии“ не столь безобиден, как кажется» («НГ-Наука», 2000, № 1, 19 января).
Александр Строев. Россия глазами французов XVIII — начала XIX века. — «Логос». Философско-литературный журнал. 1999, № 8.
«Каждый народ считает, что он живет в центре, что он посредник между двумя мирами, Западом и Востоком, Севером и Югом — будь то Россия, Греция, Германия или Польша. Тем более — Франция». Россия для французов XVIII — начала XIX века есть не Восток, а Север. Север — это Англия, Швеция, Россия, то есть страны, вставшие на путь приобщения к парижской цивилизации.
Татьяна Толстая. Литература — это разговор с ангелами. Беседу вела Ольга Кабанова. — «Известия», 2000, № 6, 14 января.
«Я реальную жизнь не знаю, а что знаю, мне не очень нравится».
Андрей Турков. «Я не ранен. Я — убит…». — «Знамя», 2000, № 1.
Из воспоминаний об А. Т. Твардовском.
Антон Уткин. Соседняя страна. Рассказы. — «Октябрь», 2000, № 1.
«Не Платон», «Соседняя страна» — новые рассказы автора «Хоровода» и «Самоучек». См. также его рассказы из «Южного цикла» в журнале «Урал» (1999, № 11).
Сергей Федякин. Главная книга года. — «День литературы», 2000, № 1–2, январь.
Под главной книгой ушедшего года критик подразумевает долгожданный четвертый том биографического словаря «Русские писатели. 1800–1917» (М., 1999).
Борис Хазанов. Левиафан, или Величие советской литературы. — «Октябрь», 2000, № 1.
«В воспоминаниях покойного В. Я. Лакшина „Открытая дверь“ подробно рассказано о том, как „загоняли в глухой угол“ (по выражению мемуариста) возглавляемый Александром Твардовским „Новый мир“. Непрестанные цензурные и административные придирки; тщетные попытки отстоять талантливого автора, правдивую вещь; травля в официозной печати, демонтаж редакции и, наконец, отставка главного редактора. Кто не помнит, что значил в то время для образованной публики „Новый мир“? Перед нами один из самых ярких примеров того, как жизнь нарушала „проект“. Именно поэтому, читая эти волнующие страницы, испытываешь некоторое недоумение. Все участники „на работе“. Все получают зарплату, по тем временам очень неплохую. Обязанность всякого чиновника — соблюдать трудовую дисциплину, другими словами, выполнять инструкции и требования начальства. Вы их не выполняете или выполняете недостаточно аккуратно; вам говорят: следуйте такой-то линии, вы же норовите с помощью разных уловок от нее отклониться. Начальство недовольно и прибегает к санкциям. Чего ж вы жалуетесь? Мемуары Лакшина, как и множество подобных книг и статей, создают иллюзию, будто существовала независимо развивающаяся литература и противостоящая ей литературная бюрократия. Это неверно — во всяком случае, с точки зрения бюрократии, которая представляет государство и вне которой при существующем строе литературы вообще не может быть. Do ut des, говорит государство. „Я даю, чтобы и ты давал“. Кто платит, тот и заказывает музыку. Главный редактор обитает на комфортабельной даче, предоставленной ему начальством, приезжает на работу в государственной машине с шофером, чьи услуги ему не надо оплачивать. В городе у него имеется прекрасная квартира в доме на Бородинской набережной. Главный редактор — народный, то есть государственный, поэт-лауреат, занимающий высокие посты в партийной и литературной бюрократии. Союз советских писателей часто уподобляли министерству; можно сравнить его с офицерским корпусом. Мы бы не удивились, услышав, к примеру, что на съезде писателей Георгий Марков появился в мундире генерала армии, Шолохов — в казачьих портах с лампасами, а какой-нибудь Расул Гамзатов — в газырях и шароварах хана-главнокомандующего национальными формированиями. Твардовский в этой табели о рангах никак не ниже генерал-полковника».
Юнна Чупринина. Вернувшийся со звезд. — «Общая газета», 2000, № 3, 20–26 января. Электронная версия: http://www.og.ru.
Говорит Станислав Лем:
— Что можно построить на Марсе? Только ГУЛАГ.
— Если бы я был лет на двадцать моложе, я бы подумал об эмиграции.
— Кстати, у вас в России знают, что я — философ? В Германии уже лет пять, как знают.
Игорь Шайтанов. Эффект целого. Поэзия Олега Чухонцева. — «Арион». Журнал поэзии. 1999, № 4.
Речь, произнесенная при вручении Олегу Чухонцеву Пушкинской премии, учрежденной Фондом Альфреда Тёпфера. «Бродский — Петербург. Чухонцев — русская провинция и Москва. Это двухголосие, вероятно, еще долго будет определять основной тон русской культуры».
Сергей Шаповал. «Если я перестану оперировать, перестану и писать». — «Фигуры и лица». Приложение к «Независимой газете». 2000, № 2, 27 января.
Беседа с главным редактором журнала «Новая Юность», автором романа «Мои встречи с Огастесом Кьюницем» Евгением Лапутиным, который несколько лет проработал нейрохирургом, а с 1988 года работает в Институте красоты пластическим хирургом. «Я канонически верующий, я верю во все, что написано в Библии… Правда, написанное в Библии не очень сочетается с тем, что я видел (как нейрохирург. — А. В.). Просто не настало время, когда знания и реальность пересекутся. Но это, конечно, случится».
