Новый лик любви - [8]

Когда Изольда улыбалась, ее лицо молодело, вот только улыбаться она не любила. Со своими любовниками, которые теперь исчезали из ее жизни все быстрее, ей нравилось обращаться так, как они этого заслуживали:

— Ну ты, мерзавец! Быстро ко мне. Сейчас ты получишь по полной!

И губы ее в эти минуты кривились совсем не улыбкой.

Уже много лет Изольда наслаждалась тем, что причиняла мужчинам страдания и физическую боль. Не то чтобы она мстила за собственную боль, которую испытала в детстве, когда еще не была к ней готова… Ей просто нравилось сжимать чужую кожу в самых чувствительных местах, впиваться зубами в шею или в соски, и… И делать кое-что еще, чего никогда не делали их жены и постоянные подруги. Изольда была уверена, что ее любовникам это тоже нравится, и не могла понять, почему никто из них не задерживается около нее.

Все чаще наступали периоды, растянувшиеся на недели, а то и на месяцы, когда возле нее не было вообще никого, хотя тело ее оставалось таким же молодым и ловким, что любая девушка могла позавидовать. И носила Изольда яркие джинсы, сидевшие на бедрах так, чтобы видны были тоненькие, кружевные пояски дорогих трусиков, и надевала маечки, не прикрывающие пупок. Ее тело не требовалось прятать под одеждой.

«У этой девчонки тоже фигурка ничего, — опять вспомнилась ей Ангелина. — Я уже думала об этом? Что-то мысли путаются… О чем я вообще? А, об этой Геле. Если ее морды не видеть, можно подумать — модель, да и только! И моей морды тоже не видеть бы…»

Лицо предало ее, выставило на посмешище. Изольда поняла это, когда молоденькие продавщицы ее собственного магазина захихикали ей вслед, думая, что она не слышит, и одна из них шепнула:

— Все под девочку косит. Вся в морщинах уже, как шарпей, а туда же!

Следовало бы немедленно уволить всех этих безмозглых куколок, набрать других, менее нахальных, но Изольда внутренне оцепенела, услышав со стороны то, в чем не хотела признаваться самой себе: она безудержно старела. Запершись в своем офисе, она подолгу сидела в кресле, не обмякнув, а выпрямив спину, и пыталась понять, что сейчас представляет собой ее жизнь и что такое — она сама. Изольда Федченко, хозяйка модного мебельного салона, сорока девяти лет от роду, незамужняя…

Она уцепилась за последнее слово: надо бы выйти замуж, ведь замужние женщины в глазах обывателей кажутся более успешными, даже если они не сделали карьеры. А в бизнесе Изольда уже состоялась, пора реализоваться и в чем-то другом. Детей уже не будет, это понятно, да она никогда и не стремилась подтирать чьи-то задницы, но мужа еще вполне можно найти. И тогда никто не посмеет сказать, что она — жалкая, никому не нужная молодящаяся тетка… Только не это!

Ей казалось, что кандидата в мужья отыскать несложно, однако, начав действовать, Изольда обнаружила вокруг себя пустоту. Все бывшие любовники уже были заняты, бывшие мужья снова женаты. Некоторые даже не хотели с ней знаться. Почему, интересно? Попытавшись очаровать в ночном клубе какого-нибудь незнакомца, Изольда пару раз натолкнулась на издевательские усмешки, однажды на откровенную грубость, и испуганно отступила. Все они видели ее изменившееся лицо, а тело, которое все еще могло пленить любого, оставалось прикрытым дорогими тряпками. Не могла же она публично раздеться, чтобы выставить себя на аукцион!

Оставался один Илья, который до сих пор не был женат, а в его мастерской редко можно было дважды встретить одну и ту же девушку. Набравшись храбрости, которая всегда требовалась Изольде для общения с этим человеком, она позвонила ему и договорилась о встрече. Он пришел к ней домой без опоздания, но она понимала, что это свидетельствует лишь о его необычной для художника пунктуальности, которой Илья отличался всегда и требовал от других, она держала это в голове, когда вспоминала про него.

Его поцелуй в щеку показался ей более чем братским.

— Ты разучился целоваться? — спросила Изольда игриво и тут же заметила, как он поморщился.

«Как хорош до сих пор, сукин сын! Его и годы не берут». — Она оглядела будущего мужа с ненавистью.

— Ты позвала меня, чтобы поцеловаться? — холодно поинтересовался Илья и, вытянув длинные ноги, расположился в том кресле, которое в первый раз заменило им любовное ложе.

— Помнишь? — ласково улыбнулась Изольда, похлопав по мягкому, как валик, подлокотнику. И задержала улыбку на лице, вспомнив, что это молодит ее.

Илья посмотрел на нее с непониманием:

— Что именно? А, это… Тобой овладели сентиментальные воспоминания? С чего бы вдруг? Ты никогда не отличалась чувствительностью. Только чувственностью.

— Согласись, это тоже неплохо!

— На каком-то этапе, — кивнул он. — Мы давно миновали его.

У нее тревожно заныло сердце: «Он что, пытается ускользнуть? И он тоже? У него кто-то есть?»

— Разве?

— А ты не заметила? Впрочем, надо признать: ты никогда не отличалась чуткостью.

Тогда Изольда решила действовать напрямик, пока Илья окончательно не вывел ее из себя. Присев перед ним, она ласково проворковала:

— Слушай, мой дорогой, а почему бы нам с тобой не пожениться?

У него изумленно подлетели брови:

— Пожениться? Вот еще новость!