Новый круг Лавкрафта - [28]
И тут меня посетило мгновенное и яркое озарение — словно бы целая вселенная планет взорвалась по приказу кровожадного, сатаноподобного бога, и невозможная тяжесть осознанной правды обрушилась на мое и без того истерзанное сознание. Это был просто бренди! Хозяин замка, несомненно, восставший из непознанных глубин ада, оказался слишком умен, чтобы банально отравить бренди. Но тогда какую же чудовищную, немыслимую муку уготовил он мне, спросила меня дрожащая, как на ледяном ветру, душа…
Ум мой, содрогаясь от отчаяния, искал ответ на жуткий вопрос, свирепый слуга забрал чашу из моих ослабевших рук и покинул комнату, с красноречивым грохотом прихлопнув за собой тяжелую дверь. Мы остались одни — мой ужасный хозяин и я, а за окном грохотал и чугунным ядром перекатывался гром, кошмарный ветер завывал на тысячу голосов и ледяными когтями царапался в ставни. Цепенящий холод, более подходящий кладбищенскому склепу, проник в комнату — против него оказались бессильны странно яркие и золотистые языки пламени, что опадали и вздымались в огромном камине, питаясь, без сомнения, обглоданными костями и щепками разбитых гробов, умыкнутых с ближайшего кладбища.
Я почувствовал, как силы ада неотвратимо обступают стены Замка Друмгул — под пронзительные завывания ночного ветра, вторящего безумным голосам, оглушающей волной вздымающихся словно бы в ответ на гром — как если бы бросая вызов стихиям, и с каждой вспышкой (озаряющей смрадную равнину окружающую голую скалу с адским замком на вершине смертельно-бледным, призрачным светом) молнии, пока ветер выл и бился среди заросших плющом башен и в каминной трубе, раздувая огонь и заставляя пламя принимать фантасмагорические образы из самых безумных фантазий, значение которых я даже не пытался себе вообразить. Я мог лишь пытаться вести с хозяином подобие светской беседы, изо всех сил удерживая на лице маску любезности, не позволяя сорваться с губ ни одному слову, могущему выдать исчадию ада, что мне известна подлинная и отвратительная его сущность, что я вижу в нем не простого смертного, а существо из безымянных глубин, тварь из черного и ужасающего края, который, к счастью, лежит за пределами досягаемости смертных и проникает в дневной мир лишь в кошмарных снах и диких фантазиях.
Через несколько мгновений он снова заговорил, приглашая меня, по видимости, принять его приглашение остаться в замке на ночь. Я всеми фибрами души содрогнулся от чудовищного предложения, почувствовав самые тонкие области духа неизъяснимо запятнанными самой этой невозможной идеей, скрывающейся под покровом внешне невинных слов. Однако я позволил ему вывести меня (и снова наш путь освещал неверный свет свечи из покойницкого жира, распространяющей отвратительный смрад, терзающий и без того измученное обоняние) из библиотеки во тьму внешнего коридора. А затем он повел меня по шаткой лестнице, сделанной (чьими руками, мой оцепеневший от ужаса разум даже не пытался вообразить) из невыразимо отвратительного дерева (и было ли то дерево?..), которая нависала над разверстой пропастью, исполненной чернильной тьмы. Вверх и вверх вел извилистый и медленный путь, и с каждой ступенькой истерзанный ум ужасался тому, что могло ждать меня в конце столь жуткой дороги. Мы шли и шли вверх, а ветер выл и бился в окна, гром гремел и перекатывался подобно раскатистому смеху безумного бога, а тьма смыкалась вокруг нас, тьма липкая, противная, пропахшая гробовым смрадом давно разложившихся трупов и тварей, чьи имена лучше не знать. Затем мой жуткий хозяин вступил на источенную червями и жуками лестничную площадку (тоже отвратительную, как можно догадаться) и указал мне на исцарапанную и измазанную слизью дверь, которая на моих глазах, исполняемых все большего ужаса, принялась медленно открываться, скрипя проржавевшими петлями, и звук этот был подобен стонам проклятых душ, умоляющих о милости из безмерных и чернейших глубин ада, а за дверью открылась взгляду стигийская чернота покоя, чья поистине адская тьма упорно сопротивлялась маслянистому свету чахлой свечки, и, подхлестываемый страхом, я осознал, что эта мерзкая одиночка приготовлена демоническим хозяином для меня и станет местом моего последнего упокоения. Чувствуя хватку его иззубренных когтей на своей руке и слыша извращенное шипение, срывающееся с заплесневелых губ: «Вот комната для гостей, располагайтесь, чувствуйте себя, как дома», — я ощутил, что меня затягивает в темную и страшную пасть, оказавшись в коей мои омертвевшие чувства возвестили, что обитая железом дверь захлопнулась за моей спиной, возможно, правда, сие было лишь игрой моего возбужденного воображения, ибо всеми фибрами души я противился столь жуткой судьбе, и все это время мой кипящий горячечными мыслями ум возвращался к строчке из книги Безумного Араба, коий когда-то давно описал столь же ужасную сцену, настолько же отвратительную, невозможно кощунственную, невообразимо мерзкую, неизъяснимо тошнотворную, поражающую кошмарным безобразием, заставляющую горло сжиматься, а кровь стыть в жилах, сбивающую с толку, давящую, царапающую нервы, терзающую чувства и прежде всего зрение — зрение — зрение! — нет! Не зрение! О, во мне пробудилось новое чувство, и я вижу не зрением, но вижу — вспыхивает молния, но — УГУГ! ЙИГ! БЛАХ! ЙУХУ — смилуйся — я… ОБЪЕДИНИМ ЖЕ УСИЛИЯ… Йюбблглуб и Коббл-боббл — это же боги ночи, ничего себе! Адское пламя, и оглушающее шипение пара! Фарб да спасет меня! восьмиугольный пылающий глаз — а был ли это глаз? Ооооо аааа ууу
Ридли Скотт возвращается в созданную им вселенную «Чужого». Фильм «Чужой: Завет» – новая глава этой ошеломительной приключенческой саги.Команда корабля-колонии «Завет», отправленного на отдаленную планету в противоположном конце галактики, попадает в неизведанный рай. Вернее, так им кажется поначалу, потому что на самом деле они оказались в мрачном и опасном мире.Когда же они столкнутся с угрозой, превышающей все их самые сокровенные кошмары, им ничего не остается, кроме как предпринять попытку отчаянного побега.
Экипаж космического буксира «Ностромо», следующего в Солнечную систему, внезапно разбужен от криогенного сна. Причина – таинственные сигналы, поступающие с неисследованной планеты и воспринятые корабельным компьютером как призыв о помощи. Отправившись на поиски источника сигналов, исследовательская группа землян обнаруживает остатки гигантского звездолета, принадлежащего чужой цивилизации. Но главное – один из астронавтов атакован загадочным существом. Чтобы спасти его, товарищи принимают решение перенести пострадавшего на борт «Ностромо» вместе с неведомым агрессором.
В третий том произведений видного американского фантаста вошли новые, не публиковавшиеся до настоящего времени романы. Роман «Между-Мир» — это захватывающее повествование о невероятном мире, помещенном между небом и землей — в самом сердце зеленого леса, покрывающего неведомую планету, на которую стремится внедриться цивилизация в поисках эликсира бессмертия.Роман «Внутри себя» открывает перед нами ряд сложных внутренних проблем, стоящих перед завтрашним человечеством. Гигантский суперкомпьютер, мудро и ненавязчиво планирующий жизнь человечества, неожиданно обнаруживает, что ему грозит неведомая опасность.
Второй роман научно-фантастической трилогии одного из самых популярных сегодня американских писателей-фантастов, написанный по сценарию широко известного фильма и посвященный теме внеземных форм жизни.
Более тридцати лет назад Звёздные Войны ворвались на большой экран, став культурным феноменом для целого поколения. Приключения продолжаются в новом блокбастере, способном увлечь как преданных фанатов саги, так и новых поклонников долгожданного фильма «Звёздные Войны: Пробуждение Силы». За кинематографическим дебютом следует захватывающая новеллизация от Алана Дина Фостера, автора многих бестселлеров по версии «Нью-Йорк таймс». Спустя годы после «Возвращения джедая» великолепный остросюжетный космический боевик дарит новую встречу с принцессой Леей, Ханом Соло, Чубаккой, C-3PO, R2-D2 и Люком Скайуокером, знакомя со множеством замечательных новых персонажей. Можно сразить Дарта Вейдера и победить Императора, но мир очень хрупок, а зло уничтожить непросто.
В Стране, Откуда Нет Возврата правит королева — змея Лилит. Там и происходит последняя схватка Конана и Тот-Амона.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Давным давно поэты были Пророками с сильной магией. Из-за катаклизмов после войны чары в Эйваре пропали, и теперь песня — лишь слова и музыка, не более. Но, когда темная сила угрожает земле, поэты, что думали лишь прославиться своими песнями, получают задание важнее: вернуть миру утраченные чары. И путь в Другой мир, где остались чары, подвергнет опасности их жизни и проверит глубинные желания их сердец.
Берег Охотского моря. Мрак, холод и сырость. Но какие это мелочи в сравнении с тем, что он – свободен! Особо опасный маньяк сумел сбежать во время перевозки на экспертизу. Он схоронился в жутком мертвом поселке на продуваемом всеми ветрами мысе. Какая-то убогая старуха, обитающая в трущобах вместе с сыном-инвалидом, спрятала его в погребе. Пусть теперь ищут! Черта с два найдут! Взамен старая карга попросила его отнести на старый маяк ржавую и помятую клетку для птиц. Странная просьба. И все здесь очень странное.
В книге собраны предания и поверья о призраках ночи — колдунах и ведьмах, оборотнях и вампирах, один вид которых вызывал неподдельный страх, леденивший даже мужественное сердце.
Двадцатые — пятидесятые годы в Америке стали временем расцвета популярных журналов «для чтения», которые помогли сформироваться бурно развивающимся жанрам фэнтези, фантастики и ужасов. В 1923 году вышел первый номер “Weird tales” (“Таинственные истории”), имевший для «страшного» направления американской литературы примерно такое же значение, как появившийся позже «Astounding science fiction» Кемпбелла — для научной фантастики. Любители готики, которую обозначали словом “macabre” (“мрачный, жуткий, ужасный”), получили возможность знакомиться с сочинениями авторов, вскоре ставших популярнее Мачена, Ходжсона, Дансени и других своих старших британских коллег.
Сережа был первым – погиб в автокатастрофе: груженый «КамАЗ» разорвал парня в клочья. Затем не стало Кирилла – он скончался на каталке в коридоре хирургического корпуса от приступа банального аппендицита. Следующим умер Дима. Безалаберный добродушный олух умирал долго, страшно: его пригвоздило металлической балкой к стене, и больше часа Димасик, как ласково называли его друзья, держал в руках собственные внутренности и все никак не мог поверить, что это конец… Список можно продолжать долго – Анечка пользовалась бешеной популярностью в городе.