Новый дом - [5]

Сатья-баджи соскакивает с табуретки.

— Ну, разве я могу идти скорей, когда вы меня не пускаете?

— Иди, Сатья-баджи, иди, тебя никто не держит. Кто же тебя не пускает? Кулизадэ! Кулизадэ! Это он толкается и мешает тебе идти.

Сатья-баджи идет, окруженная детьми. Сатья-баджи идет по большой белой комнате прямо к выходу, и вместе с ней идет целая толпа черноголовых стриженых ребятишек. Большая белая комната с белыми кроватями и белыми стенами — это спальня девочек в детском доме. Сатья-баджи — заведующая этим детским домом. А толпа ребятишек? Кто же они такие, эти ребятишки? Как они попали в этот белый дом?

Вот, послушай. Впрочем, нет, сейчас никак нельзя рассказывать тебе об этих ребятишках и о белом детском доме. Сейчас надо идти встречать гостей. Вот они совсем близко. Вот Бянувша бежит им навстречу. Сейчас и Сатья-баджи подойдет к ним. Кто же это? Толстая женщина и с ней девочка, а у девочки на руках ребенок. Это тетка Гульзар и Геймат, и Туту. У тетки Гульзар лицо красное, потное, она сердито вздыхает. Перед домом зеленая лужайка, вокруг низенький зеленый забор, вокруг тетки Гульзар тесное кольцо черномазых ребятишек в белых рубашках, в белых коротеньких платьях.

Сатья-баджи подходит к тетке Гульзар.

— Откуда? — спрашивает она, и уже знает: это не гости, это детей привели в детский дом.

А тетка Гульзар сердито, недоверчиво смотрит на детей, на белый дом и не знает, садиться ли ей на маленький паласик[4], который принесла из дому Бянувша и разостлала на земле у забора.

— Издалека, — отвечает она и принимается развязывать свои платки. — Издалека, — повторяет она и грузно опускается на землю.

— Вай-вай-вай, сколько детей! Вот возьми еще двоих. Освободи душу.

— Посмотрим, — говорит Сатья-баджи. — Посмотрим, можно ли поставить еще кровати. У нас тесно, своим не хватает места.

Тетка Гульзар молчит, поджимает губы и укоризненно качает головой: совсем голые дети ходят. Где стыд? Где срам потеряли?

За пазухой у тетки Гульзар аккуратно сложенная и завернутая в ситцевую тряпочку записочка.

— Вот возьми, читай, сын прислал. Мой сын — большой начальник.

Сатья-баджи берет записочку.

Геймат стоит, насупившись, и крепко держит за руку Туту. Геймат страшно. Она никогда не видела такой большой сакли, как этот белый двухэтажный дом. Может быть он упадет? И какие странные девочки! Должно быть, правду говорит тетка Гульзар, что они потеряли стыд. Нет, нет, Геймат не хочет здесь оставаться. И Туту не отдаст! А Туту весело. Туту вытягивает мордочку, поблескивает глазенками и сияет, как ярко начищенный медный таз на солнце.

Сатья-баджи кончила читать. Сатья-баджи вздыхает: надо взять девочку, раз так плохо живется ей дома, надо взять.

— Ну, что ж, оставайся. Тебя как зовут? — спрашивает она у Геймат.

Геймат ничего не отвечает и потом вдруг закрывает лицо обеими руками и плачет.

— Нет, нет, я не хочу оставаться. Я назад домой пойду с теткой Гульзар.

Бянувша обнимает Гульзар. Бянувша что-то тихонько шепчет ей на ухо.

— Здесь хорошо, глупая, оставайся, оставайся. Вот увидишь, как хорошо!

Сатья-баджи садится на палас рядом с теткой Гульзар. Сатья-баджи как будто бы не замечает, что Геймат плачет. «Пусть Бянувша поговорит с девочкой», — думает Сатья-баджи и говорит:

— Идите в дом.

— Пойдем, пойдем в дом, — говорит Бянувша и тянет за собой Геймат.

— Пойдем — умыться надо, сейчас кушать будем. Тебя как зовут? Геймат? А ее?

— Туту, — тихонько говорит Геймат; ведь она отлично понимает, что такого имени нет, и ей совсем не хочется, чтобы эти голые чужие девочки смеялись над ее дочкой.

— Туту! Туту! — смеется Бянувша, и за ней смеются девочки и мальчики. — Туту! Туту! Какое хорошее имя и какая хорошая девочка! Дай нам ее подержать. — И Туту уже верхом на плечах Гассана, и Гассан несется вперед, в белый дом, а за ним — вся толпа ребятишек с Бянувшей и Геймат.

«Что это? — думает Геймат и смотрит на ряд белых кроватей, на маленькие столики у каждой кровати. — Что это? Для чего эти подставки?»

Но спросить Геймат боится. А Бянувша уже знает. Она сама в прошлом году первый раз пришла в этот дом и никогда не видела кроватей, и теперь она отлично понимает, что думает Геймат. Она бежит к одной из кроватей и ложится на нее.

— Когда придет ночь, мы все ложимся спать каждый на свою кровать — вот так! — кричит Бянувша и закрывает глаза.

«Спать на таких высоких подставках? — думает Геймат. — Ни за что».

А Бянувша смеется. Бянувша так хорошо понимает, что происходит в душе у Геймат. Гассан с размаху бросает Туту к Бянувше. Туту визжит, барахтается.

— А как же она? Тоже на этой подставке? — решается спросить Геймат.

— Ну конечно, только кровать с сеткой, только в другой комнате, сейчас увидишь, — важно говорит Бянувша, и снова все вместе бегут в спальню маленьких, а Геймат думает: «Другая комната? Что это?»

В «другой комнате» много маленьких кроваток с голубыми сетками.

— Это моя! Смотри, а я здесь сплю! — кричат маленькие дети, но все они немного постарше Туту. А Туту снова на плечах Гассана, и Геймат тихонько спрашивает:

— Туту? Где будет спать Туту?

Бянувша не знает, а Геймат говорит:

— Она будет спать со мной, я ее не отдам, она маленькая.