Новый библейский комментарий. Часть 2. Ветхий Завет - [405]

Поскольку большинство иудейских книг не включено в канон Священного Писания, необходимо объяснить, почему некоторые из них были выделены в разряд апокрифов. Дело в том, что данные книги в период первых веков существования Церкви весьма высоко ценились в качестве назидательного чтения. По этой причине их стали вписывать в греческие и латинские библейские манускрипты, а впоследствии и в библейские рукописи на других языках. Процесс этот шел постепенно. К началу IV века существовало всего три таких произведения (Книга премудрости Соломона, Книга Товита и Книга Премудрости Иисуса, сына Сирахова), и грамотные люди (по крайней мере они) продолжали отличать подобные книги от канонических. (Представление о том, что эти книги изначально входили в состав греческих библейских рукописей в качестве составной части перевода LXX, является ошибочным.) В эпоху Иеронима, в конце IV века, этот процесс зашел так далеко, что мог привести в дальнейшем к серьезным последствиям, и поэтому Иероним посчитал необходимым выделить подобные книги под особым названием, и он остановился на термине апокрифы. Именно этим словом, как об этом за полтора века до Иеронима говорил Ориген, иудеи называли свои наиболее почитаемые из неканонических книг. По всей видимости, и Ориген, и Иероним, два наиболее выдающихся знатока иудаизма среди отцов Церкви, применяли слово апокрифы в иудейском понимании. Если так, то отсюда становится понятным, почему термин «тайный» удачно отражал существо проблемы. Дело в том, что раввины, сталкиваясь с неким предметом исследований, использовать который они не имели права, но в связи с его религиозным содержанием не могли и уничтожить, «припрятывали» его, чем и обрекали его на медленное разрушение. Среди объектов исследований, подвергавшихся такому обращению, были книги, которые представляли собой особую опасность, поскольку могли быть приняты по ошибке за Священное Писание. Парадоксально, но чем больше почитались какие–либо иудейские неканонические книги, тем с большим усердием их надлежало «прятать», ибо чем больше их почитали, тем больше была опасность ошибочно принять их за Священное Писание. Несмотря на предупреждение Иеронима, смешение апокрифов с каноническими книгами Ветхого Завета продолжалось, особенно на Западе. В период Реформации в XVI в. перед реформаторами встала задача самым решительным образом развести книги библейские с апокрифическими. Между тем, церковь в Риме предпринимала попытки затушевать различия, существующие между каноном и апокрифами, и Тридентский собор утвердил их полное равенство (хотя и опустив при этом книги 1 и 2 Ездры и Молитвы Манассии). В связи с этим римско–католическая церковь стала почитать апокрифы за второ–канонические книги. В своих переводах Библии на различные языки реформаторы помещали апокрифы в особый раздел, но в римско–католических Библиях (например, в Иерусалимской Библии, Библии Дуэской) апокрифы по–прежнему не отделены от канонических книг Ветхого Завета.

Библейская и апокрифическая апокалиптика

Апокалиптика есть род литературы, родственный пророческим писаниям, но сосредоточенный на откровении неведомого. Она объясняет великие тайны, которые Бог открыл избранным — святым или пророкам: Свой замысел о грядущем или об устройстве природы и невидимого мира.

Если исключить библейскую апокалиптику, то следует сказать, что литературные труды подобного рода нередко писали под вымышленными именами, причем, чаще всего под известными именами древних. В этом случае мнимый автор часто выступал в качестве провидца уже произошедших событий, что доказывало его доступ к Божественным тайнам. Уловка такого рода является по меньшей мере религиозным мошенничеством. Книга Откровение Иоанна есть блестящее доказательство тому, что псевдоним не является необходимостью для апокалиптического писания, ибо автор Книги Откровения писал под собственным именем, не прибегая к помощи «пророчеств о свершившемся» (или «пророчеств после события»). С другой стороны, Книга Пророка Даниила, как многие в наше время предполагают, подписана псевдонимом и написана во II в. до н. э., т. е. после того, как многие события, предсказанные ею, уже свершились. Основание для такого предположения никогда не представлялось достаточно прочным, к тому же в последнее время появилось множество косвенных свидетельств, противоречащих этой гипотезе, особенно в связи с обнаружением рукописей Мертвого моря. По своему литературному и духовному уровню Книга Пророка Даниила несомненно превосходит апокрифическую апокалиптику, отличаясь от нее и в иных аспектах. Она не претендует, как другие апокрифические произведения, на авторство какой–то видной личности из другой части Ветхого Завета, уже прославившейся получением откровения. В этой книге нет сектантских, узко ограниченных ессейских черт, характерных для древних апокалиптических апокрифов (см. ниже). К тому же Книга Пророка Даниила включена в канон иудейских Священных Писаний, а это является как бы ее официальным признанием, что не свойственно ни одному из апокалипсисов. Эти отличия в характере книги и в отношении к ней просто и легко объяснимы: очевидно, Книга Пророка Даниила — более древняя, нежели остальная иудейская апокалиптика и подделки, возникшие по ее мотивам, во–первых, ввиду более низкого качества последних и, во–вторых, потому что ко времени, когда начали сочинять эти апокрифы, Книга Пророка Даниила по своему значению уже приближалась к каноническим.