Новые возможности - [12]

Зато княжна немедленно сделала ему какое-то внушение, после чего подошла к Пете:

– Птахин, я на вас рассчитываю. Расскажете потом подробно, о чем будет ректор говорить. Так что слушайте внимательно. Какое возмутительное происшествие! Не удивлюсь, если государь комиссию пришлет – разбираться. Так что ничего не упустите! Понятно?! А я пока в госпиталь наведаюсь.

«Не повезет же кому-нибудь на ней жениться!» – подумал Петя, но мысли свои оставил при себе. Даже не стал напоминать, что она ему не начальник. Просто промолчал.

В кабинете ректор оказался не один. С ним вместе был знакомый Пете опричник – Трифонов. Тот, который его из Песта в академию вез, и единственный из опричников, с кем у него отношения не сложились совсем. Хотя, возможно, тут время знакомства свою роль сыграло. Для Трифонова Петя был слабосилок, которого он в Баян ради статистики вез. А для остальных – молодой маг, окончивший только первый курс, но уже успевший многого добиться.

Все равно он бы предпочел другого опричника у ректора увидеть. И что тот в Баяне забыл? Остальные все в столицу спешили, до возвращения в свои губернии о себе напомнить и вопросы порешать.

Трифонов сидел сбоку от стола ректора. Возможно, на том же стуле, что и Левашов до него. Только сидел совершенно по-другому. Вальяжно. Словно это он – хозяин кабинета. Наверное, просто на стол, закрыв собой генерала, он уселся бы с тем же выражением.

Однако совещание (расследование?) вел все-таки ректор. Опричник же довольно долго молчал, но молчал с таким видом, будто именно он контролирует ситуацию и готов в любой момент вмешаться, если того потребуют обстоятельства.

– Сорокин, доложите! – Ректор говорил, не повышая голоса, но так, что если бы в его кабинете были мухи, они замерзли бы на лету.

– Ваше превосходительство, – обычная вальяжность с майора слетела начисто, – согласно утвержденному вами расписанию, мы с Новиковым и Глоком проводили второй сеанс посещения всем первым курсом маготрона. Первое посещение, в ходе которого все первокурсники получили минимальную нагрузку, прошло без эксцессов. На основании его, а также анализа потенциала вновь поступивших кадетов с помощью артефактов и наблюдений преподавателей, в точном соответствии с регламентом, были сформированы группы по шесть человек, внутри которых все были примерно равны по силам.

Щеглов слегка морщился, когда Сорокин ссылался на регламент и его, ректора, распоряжения, но молчал. Только один раз отметил:

– Группы для маготрона вы формировали сами.

Тут уже запнулся майор, но после секундной паузы продолжил рапортовать тем же бодрым голосом.

– То есть получается, – подвел итог его выступления ректор, – никто не виноват, все работает, а три кадета разом умерли, подчеркиваю, умерли, а не выгорели, безо всякой причины.

– Как же, причина есть, – подал голос Трифонов. – Черный дух Абасы пришел и всех убил. Именно так, кадет Ульратачи?!

Голос был полон сарказма.

– Да, – совершенно спокойно ответил молодой шаман. – Только он не пришел, он всегда там жил. Просто пробудился.

– Так не вы ли… – начал было опричник, но сам себя прервал: – Вы нам тут мистику не разводите! За вас такие люди просили… а вы мне сказки рассказываете. «Легенды и мифы Дальнего Востока». Лучше помолчите, если сказать нечего.

– Но позвольте, – забеспокоился Сорокин, которому очень не хотелось становиться главным виновником произошедшей трагедии, – маготроны используются в академии много лет, Глок такие занятия каждый год ведет, но подобное случилось впервые. И как раз тогда, когда на сеансе был кадет Ульратачи. И он единственный, кто не пострадал.

– Я понимаю вашу мысль. – Щеглов решил вмешаться. – Пост хок эрго проптер хок[1], но это не всегда верно.

Было заметно, что ректору очень не хочется ни сдавать своих, ни ссориться с опричником.

– Надо сначала понять, что вообще произошло. Что скажут целители? – Он окинул взглядом присутствующих и выбрал старшего по рангу: – Ваше слово, Николай Васильевич.

Игумнов пожевал губами:

– Ну, ваше превосходительство… С самого начала в лаборатории присутствовали только Новиков и Птахин. Они же и стали первую помощь пострадавшим оказывать. Я же только к концу успел. В тот момент кадет Тормасов находился в состоянии клинической смерти, но ни он сам, ни его энергосистема серьезных повреждений не имели. Примененные мною заклинание «реанимация» и срочное заполнение его хранилища и каналов жизнью вернули его к жизни. Извините за невольный каламбур. Дальше – «здоровый сон», и, я надеюсь, в госпитале он окончательно восстановится.

– Почему же вы не поступили так же с другими кадетами?

– К сожалению, к моменту моего прихода трое кадетов были безоговорочно и окончательно мертвы. Заклинание «реанимация» не оказало никакого воздействия, а все попытки наполнить их хранилища энергией были неудачными. Удалось спасти только тех кадетов, которым с самого начала оказывали помощь Новиков и Птахин.

– Снова вы Птахина поминаете. Наш пострел везде поспел, получается? Но раз маг четвертого разряда Новиков еще не подошел, давайте послушаем кадета второго курса. Рассказывайте, Птахин.