— И куда мы едем? — спросил Огненный поворачиваясь левым боком.
— Куда скажу туда и повезешь.
— Ясно, кто-то сильно не в духе.
— Слушай, не до тебя сейчас.
— Конечно, косу то не я ей обрезал.
— Да что вы всё с этой косой?
— А то ты не знаешь, зачем незамужним девицам косы режут?
— Чтобы голову удобнее мыть.
— Ты правда не знаешь? Да её теперь не в один двор не пустят и говорить не будут, опозорил девчонку и радуется.
— Да что я сделал, да вспылил, так испугался я за неё, нет, чтобы поблагодарить?
— Она теперь твой поступок до конца своих дней помнить будет. Косу только гулящим девкам режут, чтобы от остальных отличались.
— Я не знал, честно. Ничего всё исправим.
В ночь нагрянула гроза, под стук веток и дождя я пришла в себя. В голове была пустота, я поднялась поднять руку, рядом с кроватью сидел Владимир.
— Где мы? — тихо спросила я.
— На постоялом дворе, как ты себя чувствуешь? — заботливо спросил он.
Я отвернулась, говорить желания не было, и тут распахнулась дверь, на пороге стоял Кащей, с его плаща ручьем стекала вода.
— Вон, — холодно сказал он.
Влад тяжело поднялся и посмотрев на меня, подчинился. Я стала медленно подниматься.
— Ты куда?
— Сами же сказали, вон.
— Лежи, косу я твою не нашёл наверное водой унесло.
— И что?
— Ничего.
Кащей достал тазик для умывания и стал высыпать туда из котомки какие-то травы, скинув мокрый плащ, стал усиленно её мять, вскоре в тазике была зеленая каша.
— Сядь, — сказал он и не дожидаясь посадил меня на край кровати стал мне смазывать голову массой.
Вот теперь точно пора топиться, помимо того что волос короткий теперь еще и зеленый, замотав голову в скатерть со стола, он опрокинул меня на кровать и закутав в одеяло лег рядом, стал тихо шептать мне на ухо на незнакомом языке.
Я разревелась.
— Оставьте меня в покое, да что я Вам плохого то сделала?
— Лежать, — снова тот же ледяной тон и он замолчал.
Из его объятий не было возможности вырваться, и поэтому я просто рыдала, до тех пор, пока не вымоталась и не уснула. За всё это время Кащей не произнес не одного слова, только прижимал сильнее, когда мои рыдания перерастали в вой. Я проснулась на рассвете и посмотрела на сбившуюся скатерть на подушке лежали зеленые водоросли, я поднялась, они потянулись за мной. Кащей спал рядом на спине, я пропустила пальцы сквозь пряди длинные на локоть ниже шеи, примерло на ладонь не достающие пояса, но всё же, но не такие как мои, только ярко зелёные.
Я тихо икнула, смотря на это чудо и не выдержав, рассмеялась, мужчина тут же вскочил.
— Что? — спросил он, снова заваливаясь на кровать.
— Я зеленая.
— И что помоешь, трава и смоется.
— Но как?
— Некоторые сказки, которые про меня рассказывают, правда.
— Что ты злобный монстр?
— Могла бы и поблагодарить.
— И за что?
— За то, что волос тебе отрастил?
— А, спасибо, конечно, только напомни мне дуре деревенской, а кто меня косы то лишил. Так за что благодарить, за то, что свой проступок исправил. Это я должна от Вас извинений ждать.
Кащей зарычал, вскочил и вышел, я поднялась и налив горячую воду в тазик наклонившись, стала смывать остатками шампуня. Голову от травы я промыла, но волосы всё равно остались немного зеленые. Одевшись, я спустилась вниз, завтрак прошёл в полной тишине, мужчины косились на меня, но ничего не говорили. После завтрака кони были оседланы и мы тронулись в путь. Я ехала медленно, думая о сложившейся ситуации, и об отце, сильно хотелось домой, папа бы меня защитил. Марка шла медленно и заметно отстала от основного отряда.
— Влад не тормози, если на неё хоть заяц нападет, Огненный даст нам знать.
Кони перешли на размеренную рысь.
Я ехала всё так же медленно и тут из кустов выскочили три грязные и небритые хари.
— Жизнь или кошелек, — отозвалась центральная фигура.
— Мамочка моя, — не поверила я своему счастью, — Дяденьки, а вы, правда, разбойники? — тихо спросила я.
— Да, — неуверенно ответил левый.
— Взаправдашние? — переспросила я на всякий случай.
— Самые настоящие, — подтвердил стоящий справа.
— Вот и слава богам, а то у меня неделя не задалась, то русалки топят, то косу обрезают, а потом назад отращивают, только почему-то зеленую. Вот скажите, может нормальная девица с такой косой жить, — я спрыгнула с Марки, — я против вас ничего лично не имею, но просто устала сильно, да ещё отец на границе стоит, войной грозит. В общем простите.
Огненный несколько раз споткнулся и заржал.
— Ты чего? — не понял Кащей.
— Да Олька, трех мужиков метелит.
— Что? — кони резко развернулись и понеслись в галоп.
Картина, представшая перед их взорами удивила всех, даже Огненного, трое мужчин сидели на макушке дерева, ухватившись за ствол ногами и руками.
— А ну слазьте, — бушевала я внизу, — вы ещё себя разбойниками называете, позор вам, как элементам преступного мира. Я слабая девушка, да я не в духе, а вы от меня на дерево, спускайтесь, вам говорят.
— Заберите эту припадочную, — раздалось с макушки.
— Вот как только у девушки появляется стойкое желание пошалить, все разбегаются.
— Оля, оставь мужчин в покое.
— А Вас ваше величество никто не спрашивает, я сама разберусь.
— Нам во дворец пора, Матрена уже волнуется.
