Новые приключения Грязнули Фреда - [24]

Спрашиваю на всякий случай:

«Чего вы дурака валяете… с малиновой бурдой с этой?»

«Ты разве не слыхал, что я у врача был? – спрашивает. – И врач мне болезнь определил. В море больше не выходить, спиртного в рот не брать, потому как с сердцем у меня паршиво, и с легкими тоже. Такое сплошь и рядом бывает: когда сердце расширяется, то для легких и прочей требухи места внутри не остается. Катар желудка называется и астма».

Вам виднее, Ваше Величество, так оно или нет, а только звучит очень даже правдоподобно. Грязнуля Фред, он ведь тоже не железный, хоть и казалось, будто ему сносу нет.

«Ежели в мозгах у вас еще не завелась болячка, может, скумекаете да подскажете, как мне теперь быть?»

Подумал он, подумал и говорит:

«Самое разлюбезное дело – удавиться».

Ну, я и ушел ни с чем. А тем часом Вильсон, оказывается, сколотил команду – отребье все как на подбор, одно расстройство смотреть. Эх, думаю, человек – что красное солнышко, хорошо хвалить, когда закатится. В особенности ежели тебя такой прожженный плут нахваливает, как Грязнуля Фред.

На этом закругляюсь к Вашему Величеству

с почтением, дон Джимми.

Строчки свои продолжаю, потому как накануне отправить письмо не успел, да и события кой-какие интересные случились, про что и решил отписать Вашему Величеству.

Дело было так. Решили мы с Васичем выпить на посошок перед дальним плаванием. Сидим, пьем и на судно у причала поглядываем, на то самое, которым экспедиция мистера Тео отправится. Еще по одной опрокинули, надо же было находку обмыть. Васич, когда был в гостях у мистера Тео, присел на минуточку, а как встал – золотой портсигар у него в кармане обнаружился. Я про себя подумал, что накануне отплытия тоже нанесу мистеру Тео почетный визит и присяду на минуту. Чего бы счастья не попытать? Попытка – не пытка, не мной первым сказано. Пошел я к хозяину на квартиру. Дверь служаночка открывает, больше, видать, дома никого не было. Я – шмыг в гостиную, там тоже ни души. Обождал малость. И вижу: портсигаров-то нет ни единого, то ли унесли, то ли спрятали. Ну, думаю, знать народ ненадежный сюда наведывается. Потом в углу шкаф большой заметил, на сейф похожий. Подергал дверцу – заперто. Эка невидаль, нам такие запоры – раз плюнуть. Достаю из кармана пилочку для ногтей, с разными причиндалами. Пошуровал чуток – и готово дело. Но тут меня ждал сурприз.

Как вы есть джентельмен, Ваше Величество, то знаю: вам, что ни доверь, будете молчать, как могила. А тут такие темные делишки творятся, темнее, чем в могиле. В шкапу-то, оказывается, кто-то поселился! Обустроено внутри со всеми удобствами – тут тебе и колбасы-припасы разные, и дырки, чтобы воздух поступал, проверчены… Да я бы в такой клетушке за милую душу те полтора года отсидел, что за решеткой пакеты клеил! В этот момент шаги послышались. Я поскорее в шкап нырнул и дверцу изнутри наглухо задраил. Слышу, кто-то крадучись подбирается. Ну, думаю, собрат по ремеслу, ясное дело! Вскрыть шкапчик решил и ценностей награбить, а я его обскакал. На железной дороге такие столкновения кадастрофой называются. Тычет коллега мой ключиком в замок, а я от смеха давлюсь: в скважину пилочка для ногтей вставлена, у нас, специалистов, это первое правило – от неожиданностей себя обезопасить. Но в дырочку, какая для воздуха проделана, виден коллега до пояса. Смотрю я и диву даюсь! Отродясь не видывал, чтобы так на дело ходили: этот тип в чем мать родила заявился, а срамоту халатом купальным прикрыл. То ли он прямиком с пляжа, то ли решил на дармовщину сразу от всех грехов отмыться? Стоит, весь трясется, аж халат с него свалился, как покрывало с нового памятника. Однако не такой у него был вид, чтобы стоило на главной площади в мраморе увеколечивать. Я, правда, его только до пояса разглядел, но даже если верхняя часть у него, как у самого Роберта Тейлора, то нижнюю часть все одно в кино снимать не будут.

Вдруг исчез конкурент мой! Как ветром сдуло. Должно, под кровать спрятался. И правильно сделал, потому как обрушился, точно хук в подставленную челюсть, сам мистер Тео. В лицо его я тоже не видел, но по голосу сразу признал. Стучится ко мне в шкап, – я чуть не окочурился с перепугу, – и говорит: «Сидите тихо, Барр! Сейчас придут носильщики и перенесут вас на корабль. Команду набрали, можно отправляться!»

Еще не легче! К чему бы это?! И тут вдруг у меня в башке все враз на место встало, будто мне от души по кумполу врезали. Барр – ведь так этого чудика зовут, из-за которого весь сыр-бор разгорелся и экспедиция снаряжена!

Значит, здесь какое-то мошенство затевается. Барр этот в шкапу прятался и только помыться вылез. Сейф ломать и грабить у него и в мыслях не было. Но значит, каннибалы его вовсе и не съели? Хотя, посмотрев на него в натуральном виде, очень даже засомневаешься, чтобы нашелся настолько оголодалый людоед, который бы на такую неаппетитную добычу позарился! Но я и пикнуть не успел, как явились носильщики. Купальщик под кроватью тоже затаился.

Подхватили шкап и меня вместе с ним потащили на грузовик. О том, чтобы сбежать, и речи не было – как сбежишь на глазах у всего честного народа! Доставили нас со шкапом в порт и свалили вместе с другими вещами, какие предстояло загрузить на судно. Ну, тут уж я, не будь дурак, пилочку из замка вынул и давай Бог ноги. Что делать, не знаю, голова кругом идет! Одно ясно: придется возвращаться за этим уродом, которым каннибалы побрезговали. Мое правило – дурным делам палки в колеса не ставить. Да и мистеру Тео подлянку не устроишь: он в полной уверенности, что с Барром все уладилось в наилучшем виде, а заместо него меня в шкапу увез.