Новые мученики Российские - [37]

Время перед торжественным возведением на патриарший престол митрополит Тихон проводил в Троице-Сергиевой лавре, готовясь к принятию высокого сана. Соборная комиссия спешно вырабатывала давно забытый на Руси порядок поставления патриархов, особенности их служения, отличия в одеждах и т. п. Большевики тогда не закрыли еще Кремля, и можно было совершить церемонию в древнем патриаршем соборе — Успенском, где сохранился и патриарший трон на горнем месте, — на него никто не садился со времени последнего патриарха, — и особое патриаршее место. Добыли из богатой патриаршей ризницы облачения русских патриархов, жезл митрополита Петра, митру и белый клобук патриарха Никона и др. Интересно отметить, что клобук и мантия Никона оказались вполне пригодными для нового патриарха.

Великое церковное торжество происходило в Успенском соборе 21 ноября 1917 г. Мощно гудел Иван Великий, кругом шумели толпы народа, наполнявшие не только Кремль, но и Красную площадь, куда были собраны крестные ходы изо всех московских церквей. За литургией два первенствующих митрополита при пении «аксиос» (достоин) трижды возвели Божия избранника на патриарший трон, облачили его в подобающие его сану священные одежды.

Когда митрополит Владимир вручил ему с приветственным словом жезл святителя Петра, митрополита Московского, святейший патриарх ответил исполненною глубины прозрения речью.

«Устроением Промышления Божия мое вхождение в сей Соборный патриарший Храм Пречистые Богоматери совпадает с всечестным праздником Введения во Храм Пресвятые Богородицы. Сотвори Захария вещь странну и всем удивительну, егда введе в самую внутреннюю скинию, во Святая Святых, сие же сотвори по таинственному Божиему научению. Дивно для всех и мое — Божиим устроением — нынешнее вступление на патриаршее место, после того, как свыше 200 лет стояло пусто. Многие мужи, сильные словом и делом, свидетельствованные в вере, — мужи, которых весь мир не был достоин, не получили, однако, осуществления своих чаяний о восстановлении патриаршества на Руси, не вошли в покой Господень, в обетованную землю, куда направлены были их святые помышления, ибо Бог призрел нечто лучшее о нас. Но да не впадем от сего, братие, в гордыню. Один мыслитель, приветствуя мое недостойнство, писал: «Может быть, дарование нам патриаршества, которого не могли увидеть люди, более нас сильные и достойные, служит указанием проявления Божией милости именно к нашей немощи, к бедности духовной». А по отношению ко мне самому дарованием патриаршества дается мне чувствовать, как много от меня требуется и как многого для сего мне недостает. И от сознания сего священным трепетом объемлется ныне душа моя. Подобно Давиду, и я мал бе в братии моей, а братьи мои прекрасны, и велики, но Господь благоволил избрать меня. Кто же я, Господи, Господи, что Ты так возвел и отличил меня? Ты знаешь раба Твоего, и что может сказать Тебе? И ныне благослови раба Твоего. Раб Твой среди народа Твоего, столь многочисленного, — даруй же сердце разумное, дабы мудро руководить народом по пути спасения. Согрей сердце мое любовью к чадам Церкви Божией, и расшири его, да не тесно будет им вмещаться во мни. Ведь архипастырское служение есть по преимуществу служение любви. Горохищное обрет овча, архипастырь подъемлет е на рамена своя. Правда, патриаршество восстанавливается на Руси в грозные дни, среди огня и орудийной смертоносной пальбы. Вероятно, и само оно принуждено будет не раз прибегать к мерам запрещения для вразумления непокорных и для восстановления порядка церковного. Но как в древности пророку Илии явился Господь не в буре, не в трусе, не в огне, а в прохладе, в веянии тихого ветерка, так и ныне на наши малодушные укоры: «Господи, Сыны Российские оставили завет Твой, разрушили Твои жертвенники, стреляли по храмовым и кремлевским святыням, избивали священников Твоих», — слышится тихое вяше словес Твоих: «еще семь тысящ мужей не преклонили колена пред современным ваалом и не изменили Богу истинному». И Господь как бы говорит мне так: «Иди и разыщи тех, ради коих еще пока стоит и держится Русская Земля. Но не оставляй и заблудших овец, обреченных на погибель, на заклание, овец поистине жалких. Паси их, и для сего возьми жезл сей, жезл благоволения. С ним потерявшуюся — отыщи, угнанную возврати, пораженную — перевяжи, больную укрепи, разжиревшую и буйную — истреби, паси их по правде. В сем да поможет мне Сам Пастыреначальник, молитвами Пресвятые Богородицы и святителей Московских. Бог да благословит всех нас благодатию Своею. Аминь».

После литургии новый патриарх в сопровождении крестного хода обошел вокруг Кремля, окропляя его святою водою. Замечательно отношение большевиков к этому торжеству. Тогда они не чувствовали еще себя полными хозяевами и не заняли определенной позиции в отношении Церкви, хотя враждебность к ней была ясна. Солдаты, стоявшие на гауптвахте у самого Успенского собора вели себя развязно, не снимали шапок, когда мимо проносили иконы и хоругви, курили, громко разговаривали и смялись. Но вот вышел из Собора патриарх, казавшийся согбенным старцем в своем круглобелом клобуке с крестом наверху, в синей бархатной мантии патриарха Никона, — и солдаты моментально скинули шапки и бросились к патриарху, протягивая руки для благословения через перила гауптвахты. Было ясно, что то развязное держание было лишь бахвальство, модное, напускное, а теперь прорвались настоящие чувства, воспитанные веками.