Новые мелодии печальных оркестров - [39]
Номер близился к концу, Джон сидел за столиком один, встряхивая бокал шампанского и наблюдая игру пузырьков. За мгновение до того, как зажегся свет, раздался тихий шелест золотой материи и Форс, зардевшаяся и учащенно дышащая, опустилась на стул. В ее глазах блестели слезы.
Джон глядел на нее уныло.
— Ну, что он говорил?
— Он был очень молчалив.
— Хоть слово-то сказал?
Форс дрогнувшей рукой взяла шампанское.
— Он просто смотрел на меня, пока было темно. Произнес две-три дежурные фразы. Он похож на свои портреты, только вид у него скучный и усталый. Даже не поинтересовался, как меня зовут.
— Уезжает сегодня вечером?
— Через полчаса. Его с помощниками ждет у дверей машина, до рассвета они должны пересечь границу.
— Как он тебе показался — очаровательным?
Она помедлила и тихонько кивнула.
— Так все говорят, — подтвердил Джон угрюмо. — Они ждут, что ты вернешься?
— Не знаю. — Форс бросила неуверенный взгляд в другой конец зала, но знаменитость уже удалилась в какое-то укрытие.
Когда Форс отвернулась, к ним поспешно подошел совершенно незнакомый молодой человек, приостановившийся было у главного входа. Это был смертельно бледный субъект в помятом, затрапезном деловом костюме. Он положил на плечо Джону трясущуюся руку.
— Монте! — Джон дернулся и пролил шампанское. — Что такое? В чем дело?
— Они напали на след! — взволнованно прошептал молодой человек. Он огляделся. — Нам нужно поговорить с глазу на глаз.
Джон Чеснат вскочил на ноги. Форс заметила, что он тоже сделался белей салфетки, которую держал в руке. Джон извинился, и оба отошли к свободному столику немного поодаль. Форс на мгновение задержала на них любопытный взгляд, но потом снова сосредоточила внимание на столике в другом конце зала. Пригласят ли ее вернуться? Принц просто-напросто встал, поклонился и вышел за порог. Может быть, следовало подождать, пока он вернется, но она, хоть и была взбудоражена, отчасти уже вернула себе свое прежнее «я». Любопытство Форс было удовлетворено — от принца требовалась новая инициатива. Она спрашивала себя, действительно ли ощутила присущий ему шарм, а главное — подействовала ли на него ее красота.
Бледный субъект по имени Монте исчез, и Джон вернулся за столик. Форс ошеломил его вид — он сделался совершенно неузнаваем. Он рухнул в кресло, словно пьяный.
— Джон! Что стряслось?
Вместо ответа Джон потянулся за бутылкой шампанского, но пальцы у него тряслись, вино пролилось, вокруг бокала образовалось мокрое желтое кольцо.
— Ты нездоров?
— Форс, — едва выговорил он, — мне каюк.
— О чем это ты?
— Говорю, мне каюк. — Он выдавил из себя подобие улыбки. — Выписан ордер на мой арест, уже час как.
— Ты что-то натворил? — испугалась Форс. — Почему ордер?
Начался следующий номер, свет погас, Джон вдруг уронил голову на столик.
— Что это? — настаивала Форс, все больше тревожась. Она склонилась вперед: ответ Джона был еле слышен. — Убийство? — Она похолодела.
Джон кивнул. Форс схватила его за обе руки и встряхнула — так встряхивают пальто, чтобы оно нормально сидело. Глаза Джона бегали по сторонам.
— Это правда? У них есть доказательства?
Джон опять кивнул — расслабленно, как пьяный.
— Тогда тебе нужно сейчас же бежать за границу! Слышишь, Джон? Сейчас же бежать, пока они до тебя не добрались!
Джон в смертельном испуге скосился на дверь.
— О боже! — вскрикнула Форс. — Что же ты сидишь сложа руки? — Ее взгляд, отчаянно блуждавший по залу, вдруг остановился. Форс втянула в себя воздух, помедлила и яростно зашептала Джону в ухо: — Если я сумею это устроить, поедешь сегодня в Канаду?
— Как?
— Я это устрою — ты только возьми себя в руки. Это я, Форс, говорю с тобой — слышишь, Джон? Сиди здесь и не двигайся, пока я не вернусь!
Под прикрытием темноты Форс пересекла площадку.
— Барон Марчбэнк, — шепнула она тихонько, остановившись за его стулом.
Он жестом пригласил ее сесть.
— Не найдется ли сегодня у вас в машине два свободных места?
Один из помощников тут же обернулся.
— В машине его светлости все места заняты, — бросил он.
— Мне очень нужно. — Голос Форс дрожал.
— Что ж, — неуверенно отозвался принц, — не знаю.
Лорд Чарльз Эсте поглядел на принца и помотал головой.
— Я бы не рекомендовал. Дело рискованное, мы нарушаем распоряжения с родины. Мы ведь договорились, что не будем создавать сложности.
Принц нахмурился.
— Это не сложность, — возразил он.
Эсте напрямую обратился к Форс:
— Что за необходимость?
Форс заколебалась. Внезапно она вспыхнула:
— Побег жениха с невестой!
Принц рассмеялся.
— Отлично! — воскликнул он. — Решено. Эсте говорит с позиций служебного долга. Но мы его привлечем на свою сторону. Мы ведь вот-вот отъезжаем?
Эсте взглянул на часы:
— Прямо сейчас!
Форс метнулась обратно. Ей хотелось увести всех с крыши, пока еще темно.
— Быстрей! — прокричала она в ухо Джону. — Мы едем через границу — с принцем Уэльским. К утру ты будешь в безопасности.
Джон ошеломленно уставился на нее. Форс поспешно заплатила по счету, схватила Джона за руку и, стараясь не привлекать к себе внимания, отвела за другой столик, где в двух словах его представила. Принц удостоил его рукопожатия, помощники кивнули, едва скрывая неудовольствие.
«Ночь нежна» — удивительно красивый, тонкий и талантливый роман классика американской литературы Фрэнсиса Скотта Фицджеральда.
Роман «Великий Гэтсби» был опубликован в апреле 1925 г. Определенное влияние на развитие замысла оказало получившее в 1923 г. широкую огласку дело Фуллера — Макги. Крупный биржевой маклер из Нью — Йорка Э. Фуллер — по случайному совпадению неподалеку от его виллы на Лонг — Айленде Фицджеральд жил летом 1922 г. — объявил о банкротстве фирмы; следствие показало незаконность действий ее руководства (рискованные операции со средствами акционеров); выявилась связь Фуллера с преступным миром, хотя суд не собрал достаточно улик против причастного к его махинациям известного спекулянта А.
«Субботним вечером, если взглянуть с площадки для гольфа, окна загородного клуба в сгустившихся сумерках покажутся желтыми далями над кромешно-черным взволнованным океаном. Волнами этого, фигурально выражаясь, океана будут головы любопытствующих кэдди, кое-кого из наиболее пронырливых шоферов, глухой сестры клубного тренера; порою плещутся тут и отколовшиеся робкие волны, которым – пожелай они того – ничто не мешает вкатиться внутрь. Это галерка…».
Первый, носящий автобиографические черты роман великого Фицджеральда. Книга, ставшая манифестом для американской молодежи "джазовой эры". У этих юношей и девушек не осталось идеалов, они доверяют только самим себе. Они жадно хотят развлекаться, наслаждаться жизнью, хрупкость которой уже успели осознать. На первый взгляд героев Фицджеральда можно счесть пустыми и легкомысленными. Но, в сущности, судьба этих "бунтарей без причины", ищущих новых представлений о дружбе и отвергающих мещанство и ханжество "отцов", глубоко трагична.
«…Проходя по коридору, он услышал один скучающий женский голос в некогда шумной дамской комнате. Когда он повернул в сторону бара, оставшиеся 20 шагов до стойки он по старой привычке отмерил, глядя в зеленый ковер. И затем, нащупав ногами надежную опору внизу барной стойки, он поднял голову и оглядел зал. В углу он увидел только одну пару глаз, суетливо бегающих по газетным страницам. Чарли попросил позвать старшего бармена, Поля, в былые времена рыночного бума тот приезжал на работу в собственном автомобиле, собранном под заказ, но, скромняга, высаживался на углу здания.
Все не то, чем кажется, — и люди, и ситуации, и обстоятельства. Воображение творит причудливый мир, а суровая действительность беспощадно разбивает его в прах. В рассказах, что вошли в данный сборник, мистическое сплелось с реальным, а фантастическое — с земным. И вот уже читатель, повинуясь любопытству, следует за нитью тайны, чтобы найти разгадку. Следует сквозь увлекательные сюжеты, преисполненные фирменного остроумия Фрэнсиса Скотта Фицджеральда — писателя, слишком хорошо знавшего жизнь и людей, чтобы питать на их счет хоть какие-то иллюзии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Британская колония, солдаты Ее Величества изнывают от жары и скуки. От скуки они рады и похоронам, и эпидемии холеры. Один со скуки издевается над товарищем, другой — сходит с ума.
Шолом-Алейхем (1859–1906) — классик еврейской литературы, писавший о народе и для народа. Произведения его проникнуты смесью реальности и фантастики, нежностью и состраданием к «маленьким людям», поэзией жизни и своеобразным грустным юмором.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«В романах "Мистер Бантинг" (1940) и "Мистер Бантинг в дни войны" (1941), объединенных под общим названием "Мистер Бантинг в дни мира и войны", английский патриотизм воплощен в образе недалекого обывателя, чем затушевывается вопрос о целях и задачах Великобритании во 2-й мировой войне.»В книге представлено жизнеописание средней английской семьи в период незадолго до Второй мировой войны и в начале войны.
Другие переводы Ольги Палны с разных языков можно найти на страничке www.olgapalna.com.Эта книга издавалась в 2005 году (главы "Джимми" в переводе ОП), в текущей версии (все главы в переводе ОП) эта книжка ранее не издавалась.И далее, видимо, издана не будет ...To Colem, with love.
Вот уже тридцать лет Элис Манро называют лучшим в мире автором коротких рассказов, но к российскому читателю ее книги приходят только теперь, после того, как писательница получила Нобелевскую премию по литературе. Критика постоянно сравнивает Манро с Чеховым, и это сравнение не лишено оснований: подобно русскому писателю, она умеет рассказать историю так, что читатели, даже принадлежащие к совсем другой культуре, узнают в героях самих себя. В своем новейшем сборнике «Дороже самой жизни» Манро опять вдыхает в героев настоящую жизнь со всеми ее изъянами и нюансами.
Впервые на русском языке его поздний роман «Сентябрьские розы», который ни в чем не уступает полюбившимся русскому читателю книгам Моруа «Письма к незнакомке» и «Превратности судьбы». Автор вновь исследует тончайшие проявления человеческих страстей. Герой романа – знаменитый писатель Гийом Фонтен, чьими книгами зачитывается Франция. В его жизни, прекрасно отлаженной заботливой женой, все идет своим чередом. Ему недостает лишь чуда – чуда любви, благодаря которой осень жизни вновь становится весной.
Трумен Капоте, автор таких бестселлеров, как «Завтрак у Тиффани» (повесть, прославленная в 1961 году экранизацией с Одри Хепберн в главной роли), «Голоса травы», «Другие голоса, другие комнаты», «Призраки в солнечном свете» и прочих, входит в число крупнейших американских прозаиков XX века. Самым значительным произведением Капоте многие считают роман «Хладнокровное убийство», основанный на истории реального преступления и раскрывающий природу насилия как сложного социального и психологического феномена.
Роман «Школа для дураков» – одно из самых значительных явлений русской литературы конца ХХ века. По определению самого автора, это книга «об утонченном и странном мальчике, страдающем раздвоением личности… который не может примириться с окружающей действительностью» и который, приобщаясь к миру взрослых, открывает присутствие в мире любви и смерти. По-прежнему остаются актуальными слова первого издателя романа Карла Проффера: «Ничего подобного нет ни в современной русской литературе, ни в русской литературе вообще».