Новые материалы для новейшей истории Славян вообще и Славяно-Руссов до рюриковского времени в особенности с лёгким очерком истории Руссов до Рождества Христова - [6]
Германцы прошлого столетия считали Руссов и вообще всех Славян народом варварским, необразованным и не способным к образованию; они называли их пастухами, номадами, холопями [3] и ставили характеристикою народа невежество и зверство, требовавшие постоянного побуждения [4]. А как они тогда полагали, что свет, озаряющий всю Европу, излился из недр их самосветности, то и Шлёцер, упоенный народным предубеждением, предположил, что Руссы должны быть обязаны Германцам своим просвещением, своею гражданственностью, своим строем и самобытностью. Но как сношения Германцев с Руссами не представляют никакого исторического материала, из которого бы можно было вывести, что Руссы заимствовали у них всю свою гражданственность, то Байер и Шлецер укрыли свою мысль под эгидою Скандинавов, причислив к ним как к соплеменникам своим и варягов-Руссов. Этим они думали оживотворить свою неподвижную, тяготеющую во мрак произвола идею, предсозданную исследованием и своду Русских летописей [5].
Если Шлёцер действительно не понял Русских летописей, то он слепец, напыщенный германскою недоверчивостью к самобытности Русских государств во времена дорюриковские; но если он проник сущностью сказаний и отверг таковые единственно из того, чтобы быть верным своему плану, то он злой клеветник!
Но обратимся теперь к нашим историкам. К сожалению, должно сказать, что некоторые из них смотрели в кулак Немцев и от того, не стыдясь, говорили, будто великая Россия была наследным достоянием Скандинавов и будто Рюрик занял её как свою отчину, а не как призванный на престол самим народом; будто до времен Владимира обитали в ней немногие номады, называвшиеся рабами, отроками, хлапами, и будто Русские летописцы изуродовали эти слова в Словаков, Славян и приписали их народу, никогда не существовавшему. Прочитав подобное мнение, невольно воскликнешь с певцом «Славы дщерь»:
(«Тени Лаврета! Святополка! Можете ли вы восстать из гробов своих? Вы бы познали горесть народа и стыд ваших внуков. Чужая жажда испивает нашу кровь, и сыны, не зная славы отчей, величаются тем, что называют себя потомками холопов!»)
Если Шлёцер и почитал себя создателем высшей исторической критики, если он и мечтал, что вознёсся в этой ветви учености на недосягаемую для других высоту, с которой мог дробить их, обращать своим приговором в сказку или самовольно присваивать тому или другому народу; если его последователи и думают, что зажжённый им светильник озарил лучами солнца всю Русскую историю, потому они смело могут ещё более развивать, усиливать и подкреплять его скандинавоманию, имеют право лишать Русское юношество того благороднейшего чувства, которое рождается от высокого уважения к своим предкам - родоначальникам, то настанет ещё то время, когда укажут им, что они прикованы к надиру и потому не видят зенита; что восставленный Шлёцером светоч над Русской историей давно догорел и померк и представляет одну головню, марающую священные листы истории!
Но благодаря усердным розысканиям некоторых отечественных тружеников на поприще истории открыто уже много древней славы Руси Славянской, и есть надежда, что скоро воссияет дохристианская Русь во славе Троян, Гетов-Русских (ошибочно названных Этрусками) и Македонцев - в славе наставницы древних греков и римлян и перестанет слыть отчим наследием Скандинавов!
Настанет время, когда потрясут в основании гнилые столпы, поставленные для славяно-русской истории на скандинавском болоте, и укажут их место на огромном материке от Арала до Адриатики, от Каспия до Балтийского прибережья и от Чёрного моря до Мурманского! Там колыбель этого великого доисторического народа, названного, как бы в насмешку, племечком скандинавским! - Там положим и мы свой камень к общему основанию истории древних Славяно-Руссов!
Указание некоторых славянских названий, с их переладом на греческий, латинский, германский и скандинавский типы, как руководство для приведения и других исковерканных славянских имен к прототипу своему:
Ярослав - Iarysleif.
Святослав - Sfendoslaf.
Игорь - Ingor.
Всеволод - Wesewolok.
Святополк - Swantopluk, Zwentibold, Zwantipluk.
Володар - Baldur.
Ратибор- Radbiart.
Святобор - Suantibor, Suitibor.
Ляшко - Lessek.
Рогволод - Ragnwald.
Годунов - Gudenow.
Ермак Тимофеев - Iermak Timofega.
Сагачь - Sagiz.
Самара - Samora.
Мста - Mstva.
Донец - Domez.
Сызрань - Sauseran.
Муром - Murow.
Рыбинск - Kibinska.
Устюжна - Ustezna.
Кизляр - Kitzlar.
Козлов - Кolzlof.
Ряжск - Rask.
Елец - Ieles.
Москва - Moscau.
Малоруссия - Malorossinskaya.
Моршанский - Mursianus [6].
Девичья гора (на Волге) Diwizagora.
Тмутаракань - Tautorokan.
Смоляне - Smolinzer.
Секира - Sagari.
Угличь - Aulisch.
Каспийские горы - Aspisii montes.
Святовид - Swenthowit, Swantewid.
Устье над Лабою - Aussig nad Laben, Austi nad Laben.
Очаков - Axiake.
Очаковцы - Axiaka.
Бобруйск - Bobrisk.
Хорваты - Chrobati.
Бель-бог - Biabog.
Воеводы - Boebodi.
Современное издание уникальных одноименных книг (три выпуска) российского дворянина, по происхождению немца, Егора Ивановича Классена, русского подданного с 1836 г. Текст оригинала сохранен полностью, иллюстрации и художественное оформление выполнены заново, описания памятников, объясняющих славяно-русскую историю, составленные Фадеем Воланским и переведенные Е. Классеном, объединены в один раздел.Для многих эта книга станет откровением и открытием. Пусть состоится и то и другое во имя нашей святой Руси.Для историков, ученых, педагогов-воспитателей, политиков, учащихся всех ступеней образования и всех, кому дороги истинная история и слава Славяно- Руссов.
Небольшая книга об освобождении Донецкой области от немецко-фашистских захватчиков. О наступательной операции войск Юго-Западного и Южного фронтов, о прорыве Миус-фронта.
В Новгородских писцовых книгах 1498 г. впервые упоминается деревня Струги, которая дала название административному центру Струго-Красненского района Псковской области — посёлку городского типа Струги Красные. В то время существовала и деревня Холохино. В середине XIX в. основана железнодорожная станция Белая. В книге рассказывается об истории этих населённых пунктов от эпохи средневековья до нашего времени. Данное издание будет познавательно всем интересующимся историей родного края.
У каждого из нас есть пожилые родственники или знакомые, которые могут многое рассказать о прожитой жизни. И, наверное, некоторые из них иногда это делают. Но, к сожалению, лишь очень редко люди оставляют в письменной форме свои воспоминания о виденном и пережитом, безвозвратно уходящем в прошлое. Большинство носителей исторической информации в силу разнообразных обстоятельств даже и не пытается этого делать. Мы же зачастую просто забываем и не успеваем их об этом попросить.
Клиффорд Фауст, профессор университета Северной Каролины, всесторонне освещает историю установления торговых и дипломатических отношений двух великих империй после подписания Кяхтинского договора. Автор рассказывает, как действовали государственные монополии, какие товары считались стратегическими и как разрешение частной торговли повлияло на развитие Восточной Сибири и экономику государства в целом. Профессор Фауст отмечает, что русские торговцы обладали не только дальновидностью и деловой смёткой, но и знали особый подход, учитывающий национальные черты характера восточного человека, что, в необычайно сложных условиях ведения дел, позволяло неизменно получать прибыль и поддерживать дипломатические отношения как с коренным населением приграничья, так и с официальными властями Поднебесной.
Эта книга — первое в мировой науке монографическое исследование истории Астраханского ханства (1502–1556) — одного из государств, образовавшихся вследствие распада Золотой Орды. В результате всестороннего анализа русских, восточных (арабских, тюркских, персидских) и западных источников обоснована дата образования ханства, предложена хронология правления астраханских ханов. Особое внимание уделено истории взаимоотношений Астраханского ханства с Московским государством и Османской империей, рассказано о культуре ханства, экономике и социальном строе.
Яркой вспышкой кометы оказывается 1918 год для дальнейшей истории человечества. Одиннадцатое ноября 1918 года — не только последний день мировой войны, швырнувшей в пропасть весь старый порядок. Этот день — воплощение зародившихся надежд на лучшую жизнь. Вспыхнули новые возможности и новые мечты, и, подобно хвосту кометы, тянется за ними вереница картин и лиц. В книге известного немецкого историка Даниэля Шёнпфлуга (род. 1969) этот уникальный исторический момент воплощается в череде реальных судеб: Вирджиния Вулф, Гарри С.