Новые крылья - [82]
Чуть свет вернулись домой и завалились все отсыпаться. Анна проснулась к обеду. Мы с Демиановым к ужину. Мальчик проспал до полуночи. Пьетро приходил нас кормить. Увидев спящего в гостиной Мышонка, поднял брови, воскликнул: «Мама мия! Он уже родился?! И сразу такой большой?» Посмеялись. О вчерашнем не говорили. Самочувствие у всех как с похмелья. Послонялись немного по квартире и снова легли спать.
Демианов хочет ехать из Сорренто как можно скорей, увезти Алешу. Боится Болотникова. Настоящая мания преследования. Никакие доводы не действуют. И Анна уговаривает его еще побыть и Пьетро. А я молчу. Чувствую — душой он уже не с нами, настроен на другую жизнь, стремится в иные места, к иным людям и событиям. Удерживать бесполезно. При нас они с Алешей говорят меж собой мало. Словно хранят от других какой-то секрет. Но видно, что понимают друг друга без слов. Улыбки и взгляды, и жесты — всё у них со значением. Их стрелы не ранят меня, вовсе нет. Но все-таки грустно.
Настоял Миша на своем, отправил меня за билетами в Милан на завтрашний поезд. На обратной дороге зашел в гостиницу, поинтересовался, не съехал ли господин Болотников. Нет. У себя.
— Его юный спутник, тот, действительно, съехал, а сам синьор Болотников здесь, второй день никуда не выходит из номера.
— Да точно ли он там? Если не выходит, может, номер-то пуст?
— Нет, нет! Хотите сами пройти удостовериться? Синьор постоянно требует водки, и ему приносят в номер.
Удостоверяться не стал. К чему? Да и для Миши нет теперь ни одной убедительной причины. Все равно уедет. Дело в самом Мышонке, а вовсе не в опасности ему грозящей. Я и не буду ничего никому рассказывать. А Болотников-то! Водку пьет. Видно, с ума не сошел. Анну, пожалуй, стоит посвятить, чтоб не мучилась, но не сейчас, пусть уедут. Вернувшись, застал у нас в гостях тетей Бланш и Клер, они тоже уговаривают М.А. не уезжать, черт возьми, как будто нарочно их подучили.
Демианов вырядил Мышонка до неузнаваемости. Я и не думал его отговаривать. Пусть уж до конца разыгрывают свой спектакль. Мы теперь только зрители. Провожали я, Пьетро и Анна. Багажа почти никакого, что ж, так и нужно въезжать в новую жизнь.
Прощаясь, я крепко обнял Демианова и шепнул ему на ухо:
— Помню всё. И никогда не забуду.
Он поцеловал меня в лоб и в губы, и Анну так же, а потом мы поцеловались втроем.
Когда поезд отъехал, Анна взяла меня за руку, сделав скорбное лицо, но я улыбнулся ей, дав понять, что нет никакой трагедии. На обратном пути заехали к нашим. Мама страшно расстроилась, от того, что Миша уехал, и даже попрощаться не заглянул. Анна села плести, а я пошел с Пьетро, помочь ему разобрать снасти. Завтра плывем на острова. Так и хочется сказать: «одни».
Кто настоящая колдунья, так это наша Беннита. Анна очень боялась морской болезни, да что там Анна, и у меня, говоря откровенно, душа об этом болела, но у Бенниты и на такой случай нашлась тисана. Вместо завтрака мы пили ее волшебный настой и с собой взяли сухие травы. Я почему-то думал, что капитан, знакомый Пьетро — пожилой человек. Отнюдь! Совсем немного нас старше, смуглый, черноглазый, немногословный. С ветром нам повезло, и паруса было чем наполнить и качало не слишком. Наша яхта, в сравнении с остальными, малюсенькая, зато быстроходная. К тому же время на ней летит совершенно незаметно. Мы с Пьетро возились с парусом, выполняя приказания капитана. Анна смотрела на воду, не отрываясь. Пьетро специально для нее подцепил сачком немного мелкой рыбешки и показал, как нужно бросать чайкам. Когда у нее стало получаться, восторгу не было предела! От еды она отказалась, выпила еще Бенитиной тисаны, но в общем держалась молодцом. Мы же все трое с удовольствием закусили яичницей с мидиями и выпили кофе. Обедали уже на острове. Пьетро отвел нас в чудесное место, где горячие подъземные источники бьют из скалы прямо в море, их раскаленная вода смешивается с холодной морской и получается теплая, полупресная. А камни образуют нечто вроде большой ванны, в которой мы с Анной часа четыре просидели, не меньше. Несмотря на все развлечения, она нет-нет, да и заговорит о Д., о том, как жаль, что он не с нами. Я ничего не отвечу — она замолчит смущенно, переменит тему, но скоро снова забудется.
— А хочешь, мы тоже поедем в Милан? — И на это я не ответил. Как объяснить ей, (и стоит ли?) что Демианов остался со мной, в моем сердце, и вместе с тем, исчез вовсе. Нет теперь того Демианова, что был моим, а есть совсем другой, тот что с Мышонком и Вольтером в Милане или в Турине с графиней и каноником, или еще с кем-то и где-то.
Пристально вглядываясь в себя, в прошлое и настоящее своей семьи, Йонатан Лехави пытается понять причину выпавших на его долю тяжелых испытаний. Подающий надежды в ешиве, он, боясь груза ответственности, бросает обучение и стремится к тихой семейной жизни, хочет стать незаметным. Однако события развиваются помимо его воли, и раз за разом Йонатан оказывается перед новым выбором, пока жизнь, по сути, не возвращает его туда, откуда он когда-то ушел. «Необходимо быть в движении и всегда спрашивать себя, чего ищет душа, чего хочет время, чего хочет Всевышний», — сказал в одном из интервью Эльханан Нир.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
Одна из лучших книг года по версии Time и The Washington Post.От автора международного бестселлера «Жена тигра».Пронзительный роман о Диком Западе конца XIX-го века и его призраках.В диких, засушливых землях Аризоны на пороге ХХ века сплетаются две необычных судьбы. Нора уже давно живет в пустыне с мужем и сыновьями и знает об этом суровом крае практически все. Она обладает недюжинной волей и энергией и испугать ее непросто. Однако по стечению обстоятельств она осталась в доме почти без воды с Тоби, ее младшим ребенком.
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.