НОВЫЕ Безумные сказки Андрея Ангелова. Том — 3 - [13]
Андрюха подошел к медсестре, легонько взял за правый сосок. Сжал. Игриво улыбнулся.
— Хорошо?
— Хорошо… — замлела медсестра.
***
— Кысь-кысь-кысь, — машинально звал доктор, взбегая на верандочку своего дома. Котяра не проявился.
Бутербродов не стал грустить, даже для приличия. Он пробежал в гостиную и схватил раскрытую книжку. Та закономерно задрожала и заохала. Доктор приблизил страницы к глазам и медленно прочел:
— Обряд на получение неразменного рубля…
Деньги меня не волнуют, они меня успокаивают. Фух! Доктор выдохнул, глянул на наручные часы.
— Десять-тридцать. Рынок в самом разгаре.
***
— У него разрыв связок голени! Никакое, к хрену, не растяжение!
Так доктор Николай Николаевич кричал на синеокую медсестру Вику, в ординаторской.
— Он станцевал передо мной, — оправдывалась девушка.
— Что ты несешь, твою маму, Вика!.. Я лично его осматривал, зафиксировал открытый, заметь открытый! — разрыв. И наложил повязку.
Анестезиолог рванул из кармана пачку сигарет, ожесточенно закурил. Хотя курить в больничных помещениях намедни запретили сказочные гномы.
— Может быть, вы его сами прооперировали, а потом забыли? — ляпнула Вика, и тут же закрыла ротик испуганными пальчиками.
10. Мужик, купи гуся!
Андрей Васильевич, помахивая большой клетчатой сумкой, шёл по базару. Откуда-то сбоку вынырнул мужик в драном пиджаке и с сизым носом, нагло взял врача под руку:
— Эй, парень, купи птицу.
— Какую птицу? — доктор резко притормозил.
— Гуся!
— Гуся?
— Ну да. Отличный гусь! — мужик залихватски показал большой палец.
— Ну… А сколько хочешь за него? — заколебался Бутербродов.
— Не дороже денег. На литру дашь?
— Ну… договорились. Где гусь?
— Там! — парочка пошла к южной стороне рынка. Через десяток метров Бутербродов вдруг придержал алкаша:
— Постой-ка! Гусь-то живой? Мне дохлый ни к чему…
— Не боись! Живее всех живых, как Ленин! — интимно подмигнул мужик.
Андрюха внимательней присмотрелся к продавцу. Ранее с алкашнёй он дела не имел, и закономерно не приглядывался. Но «сейчас» от «раньше» отличается больше, чем белое от чёрного.
— Слушай, мы раньше не встречались? — напряг память покупатель. — Больно рожа знакома.
— Может, бухали вместе, — невнятно буркнул мужик, отводя глазки.
— Вряд ли…
Бардак в голове. Так бывает, когда за два дня проживаешь массу событий, которые твой мозг не может рационально объяснить. Кто хоть однажды имел дело с нечистой силой, тот поймет. Кроме того, жажде богатства плевать на любые сомнения… Андрюха уверенно нырнул в неприметный закуток в углу рынка, вслед за мужичком.
Алкаш толкнул дверцу хлипкого сарайчика:
— Вот он.
Привязанный за лапку к стене, в сараюшке прохаживался здоровенный гусак. При виде людей загоготал и забил крыльями.
— Украл, поди, — полюбопытствовал Андрюха. Без «наезда», несколько равнодушно.
На удивление, алкаш не стал горячо доказывать обратное. Он сплюнул и сказал спокойно:
— Какая тебе разница? Не хочешь — не бери. Найду другого покупателя, за пару-то бутылок, ха.
— Ладно, на тебе на литр, — врач подал денежку. — Помоги только гусика в сумку затолкать.
Обладатель драного пиджака схватил купюры, и поспешно удалился:
— Не было такого договора, чтоб грузить!
— Эй! Ну, хочешь, доплачу полтинник?
Мужик обернулся на ходу и хрипло рассмеялся:
— Найми грузчиков, купец!
— Сукин сын! — в сердцах сплюнул Андрюха. И крикнул в удаляющуюся спину. — Я тебя вспомнил! Ты меня наколол позавчера на остановке! Мошенник!..
Самое умильное — это принимать наваждение за бардак в голове. Ну да к чёрту всяческие мысли. То, что нас не убивает, делает нас сильнее, на том и остановимся.
— Гуси — гуси — гуси, — замурлыкал врач, сложив пальцы щепотью.
Гусь искоса посмотрел на человека и раздраженно гоготнул.
Загрузка гуся в сумку потребовала полчаса. Только длинная шея не влезла, и птица наблюдала, куда её несут. Мимо сырных прилавков, колбасных отделов и аромата свежеиспеченного хлеба. Вот и фруктовые ларьки, дальше уже улица.
— Андрей Васильевич! Я-то думал — в больничке отлёживаешься. А ты уже бегаешь!
Дорогу Бутербродову преградил его начальник — Аникита Иванович Репнин. Наш герой замялся, неловко переступая. Программа обряда выдала ошибку, которую никоим образом нельзя нарушать. Убегать от ошибки правилами не запрещено, если что.
— Да я вот… — открыл рот Андрюха, и тут же его закрыл. Из-за ящиков с грушами выглянул продавец гуся и явственно подмигнул.
— Эвон, какую птицу приобрёл! Ты что, собираешься гусятину разводить? — главврач недоуменно вертел мощной шеей.
Бутербродов криво поулыбался… пожал застенчивым плечиком… изобразил на лице умиление… И попятился от начальника.
— Что за твою мать?! — охреневал Репнин.
«После покупки гуся, по дороге домой — нельзя ни с кем заговаривать…» — стучало в голове доктора.
— Эй, ты ослеп, чёрт возьми! — визгливо крикнула случайная торговка, попавшая под ноги пятящемуся доктору.
Бутербродов извинительно осклабился, прижал руку к груди и отвесил женщине земной поклон. И быстрым шагом, почти бегом, припустил прочь.
— Га-га-га! — недовольно загоготал гусь на весь рынок.
— Вот так вот твою мать! — воскликнул Аникита Иванович.
11. Подготовки к первому обряду
Logline: История о том, как 2 студента — ботаник и циник, опытным путем изобретают Возбудитель — аэрозоль, призванный возбуждать девушек на секс, но опыты, по мере развития сюжета, приводят к совершенно непредсказуемым возбуждениям, обнажающим тайные желания, комплексы и фобии… Юным академикам помогает болтливый кот, прибывший из настоящего ада.По повести А. Ангелова «Адский возбудитель».
…Стиль и манеру письма Андрея Ангелова не спутать ни с чьими, а его сказки — это динамичные сюжеты, пронизанные чёрным юмором, глубокой лирикой и старым добрым абсурдом. Несмотря на занимательность и легкий слог, автор поднимает философские «вечные вопросы» о добре и зле, о любви и ненависти, о жизни и смерти. Персонажи сказок искренни в словах и поступках, и вот эта их искренность заставляет воспринимать их не лубочными, «картонными» однодневками, а героями своего времени, что по-настоящему смеются и плачут, убивают и воскресают, сквернословят и целомудренно глаголят, радуются и грустят.Почему сказки названы «безумными»? Вероятно, каждый читатель сам должен ответить на этот вопрос, а почвы для такого ответа в книге предостаточно, что не отменяет «коммерческие экшн и поцелуи».
Интерпретация на букву «Б». Из цикла Азбука 18+. Философская эротика от заматерелого циника. Юмористический нон-фикшн с художественными вставками!«…В целом, городская блондинка даёт в 2-3 раза реже деревенской, – так как ценит себя. И чтобы иметь с ней сексуальную связь – мужчине надо постараться! И унылым хомякам тут не место!».
Андрей Ангелов. Интим-места. Книжная серия «Азбука 18+». М.: Издательство «Deluxe», 2015 Обложка и картинки от Людмилы Малинки. Аннотация Интерпретация на букву «И». Из цикла Азбука 18+. Философская эротика от заматерелого циника. Юмористический нон-фикшн с художественными вставками! «…Маленький мозг – это не то же самое, что маленький член. Второе имеет варианты, первое – безвариативно».
Андрей Ангелов.Минет и компания. Книжная серия «Азбука 18+». М.: Издательство «Deluxe», 2015Обложка и картинки от Людмилы Малинки.АннотацияИнтерпретация на букву «М». Из цикла Азбука 18+. Философская эротика от заматерелого циника. Юмористический нон-фикшн с художественными вставками!«…Минет и компания – это сонм богов, которым поклоняется современный человек. Секс ради продолжения рода больше не актуален, в постели господствует интим-удовольствие».
Интерпретация на букву «А». Из цикла Азбука 18+. Философская эротика от заматерелого циника. Юмористический нон-фикшн с художественными вставками!«…Адюльтер придумали мужчины, клеймят его женщины, а пользуются плодами оба пола. Зачастую как безудержные кролики!».
«Матрица». Трилогия, имеющая не то что культовый — мифический статус. Такие произведения просто взывают к хорошей пародии! И, конечно, чему быть — того не миновать! «Матрица-Перематрица» — самая нахальная, самая развеселая, самая ехидная из всех возможных пародий на «великую трилогию». Многочисленные интернет-стебы отдыхают! Братья Робертски — против братьев Вачовски!
Герой рассказа купил компьютер. Как оказалось, самообучающийся и склонный выходить за пределы практических задач. Конечно, жизнь владельца такого чудесного устройства не могла остаться прежней…
В рассказах сборника поднята злободневная тема — отношения человека и компьютера в современном обществе, — решенная большинством авторов в психологическом аспекте. (аннотация) Общая тема — Человек и Компьютер — объединяет рассказы этого сборника. Тема не только злободневная, ведь компьютеры используются сейчас уже практически во всех сферах, но и позволяющая сделать некоторые прогнозы: какие «думающие» машины нужны человеку в будущем и как сложатся отношения — да, да, именно отношения! — человека и компьютера.
«Сказание об истинно народном контролере» — первая книга фантастической трилогии А.Куркова «География одиночного выстрела». В целостном мире романа сосуществует множество ярких исторических и антиисторических героев, многое в романе, наполненном приключениями, черным и светлым юмором, фантастикой и загадками, покажется до боли и смеха знакомым читателю.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вторая часть сказочного сборника от Андрея Ангелова.…Стиль и манеру письма Андрея Ангелова не спутать ни с чьими, а его сказки — это динамичные сюжеты, пронизанные чёрным юмором, глубокой лирикой и старым добрым абсурдом. Несмотря на занимательность и легкий слог, автор поднимает философские «вечные вопросы» о добре и зле, о любви и ненависти, о жизни и смерти. Персонажи сказок искренни в словах и поступках, и вот эта их искренность заставляет воспринимать их не лубочными, «картонными» однодневками, а героями своего времени, что по-настоящему смеются и плачут, убивают и воскресают, сквернословят и целомудренно глаголят, радуются и грустят.Почему сказки названы «безумными»? Вероятно, каждый читатель сам должен ответить на этот вопрос, а почвы для такого ответа в книге предостаточно, что не отменяет «коммерческие экшн и поцелуи».