Новозеландский дождь - [7]

Шрифт
Интервал

-Хорошо… - киваю я.

Жизнь «после» еще не начинается.

-Спасибо за замечание, - хмуро говорит пожилой доктор в очках. – Идите, и позовите мисс Ньюби. Ну что, Николь, как самочувствие?

Ларс выходит, и я с сожалением гляжу ему вслед…


-Ну что там, Ларсен? Я волнуюсь вообще-то! – раздраженно отвечает Мелани на мой звонок.

Я стою на крыльце больницы и гляжу на серое море вдалеке. После обеда небо заметно прояснилось, и теперь солнце отражается в блестящем океане. Над ним кричат чайки, и я чувствую, что постепенно успокаиваюсь. Тишина, спокойствие… только и слышны крики птиц над водой. Идиллия… что за прекрасное место, Новая Зеландия. – думаю я.

-Ты еще в больнице?

-Да, Мелани, так получилось… - начинаю оправдываться я.

Мне уже кажется, что я преувеличенно заботливо повел себя с этой девушкой, Ники. Я просто не хочу ее ранить, раз уж такое обстоятельство…

-Какого черта, Ларс?! Я уже в приюте. Уже почти четыре часа! Повсюду журналисты, и все спрашивают, где ты. Скоро приедут люди с телевидения, это все покажут по центральным каналам! Где ты, блин? - ругается она. - У тебя проблемы с копами?

-Нет. Пока что нет, - коротко отвечаю я.

Ох, кажется, я попал…

-Блин, а они будут, - говорит Мелани.

-Что с машиной? – спрашиваю я, пытаясь отвлечь ее от очередной нотации на тему того, что я еще слишком легкомысленен и ничего в жизни не смыслю.

-Я забрала ее пока что, она у отеля. Проблем не будет. Ну так ты едешь или нет? – недовольно спрашивает Мелани.

-Еду, еду, - вздыхаю я. – жди.

Совершенно нет никакого настроения ни появляться на церемонии открытия, ни даже выступать в Крайстчерче вечером… что это со мной такое? – уныло гляжу я на ленивое море.

Я отключаю телефон и убираю его в карман. Некоторое время стою на улице, задумавшись.

Странно, как я еще терплю Мелани? В последнее время я все чаще и чаще понимаю, что я повелся на обертку, а не на конфетку. Нет, конечно, я не хотел бы связывать себя на остаток всей своей жизни, но, согласитесь, когда девушка не выносит тебе мозг, жить намного приятнее? Я даже не знаю, чем она меня привлекла… своей доступностью, что ли. Не знаю. Для меня Мел скорее уже просто та «кто-то», кого я привык видеть рядом. К кому привязался… да. Точно. Мы просто слишком уже привыкли друг к другу. Поэтому нам становится неинтересно вместе.

С этими невеселыми мыслями я возвращаюсь в больницу и прошу девушку на ресепшне вызвать мне такси. В ожидании стою на крыльце и гляжу на морскую гладь.

Блин, блин, сколько же у меня теперь будет проблем с полицией… я очень надеюсь, что смогу откупиться деньгами, но страшно подумать, какие космические суммы мне предъявят! А эта Ники… мне кажется, она готова умереть за меня. Вот не живется мне спокойно, во что я попал?! Мне кажется, что… она не просто фанатка. Я почувствовал это. То, как я повел себя с ней – всего лишь элементарная вежливость и любовь к своим фанатам, но… в ней было что-то еще. Я сразу почувствовал этот огонек, отличающий ее от тысяч других фанаток. Она пугает меня.

Она была другая… черт, Ларсен, что за бред?

Эти мысли преследуют меня всю дорогу…


-Что же, Ники, все не так плохо, - заключает доктор Клэптон и записывает что-то в мою карточку.

Я присаживаюсь на кровать.

-Жить буду? – спрашиваю я, робко улыбаясь.

-Жить-то да… - кивает головой доктор, - но… - и тут он замолкает, не закончив своей фразы.

-Что? – меня пугают эти нотки в его голосе.

-Нет, все в порядке, - он замолкает. – Сиа, позови маму Ники в мой кабинет. – говорит доктор Клэптон медсестре.

Что такое? По моей спине пробегает неприятный холодок. У меня какое-то плохое предчувствие…

-Но вы же сказали, что у меня только сотрясение… - растерянным и упавшим голосом произношу я.

-Да, Ники, это так. Это всего лишь мелочи, ничего твоей жизни не угрожает. Вот эти таблетки, - он кивает на пачку на столике, - ты должна пить три раза в день по одной. Мисс Ньюби будет напоминать, если что.

-Хорошо. – я стараюсь успокоиться. - А посещения разрешены? – спрашиваю я, разумеется, думая про Ларсена, так как насчет мамы и всех остальных я не переживаю – они, если им нужно, куда угодно пролезут.

А вот Ларс… как бы я хотела увидеть его еще раз. Возможно, после его выступления в Крайстчерче он приедет завтра… размечталась, но вот бы так произошло… чего ему это стоит? Для него это ерунда, а для меня…

Так, точно размечталась.

-Родственникам они разрешены всегда… - уклончиво отвечает доктор Клэптон, и я стесняюсь спросить про Ларса.

Мне до сих пор не верится, что он был здесь… рядом со мной…


Двадцать седьмое ноября.

Господи. Что за день сегодня?...

Еще утром я просто шла в школу, а сейчас почти полдень, и вся моя жизнь резко изменилась. Это звучит сюрреалистично, но… по дороге в школу утром я попала под машину. Сейчас я лежу в больнице с сотрясением. Все это, конечно, очень испугало меня, но…

Прозвучит как бред.

Сегодня я увидела Ларса. Ларсена! Ларсена Столлингворт!!! Моего любимого ди-джея!!! Он… он должен был присутствовать сегодня в нашем городе по каким-то делам, и… вот, все так случилось… он был рядом. Он пришел на помощь… я видела его здесь, в больнице!!! Я говорила с ним! Он держал меня за руку. Это… это просто невероятно. Это точно реальность, но… я до сих пор не могу поверить своему счастью.


Рекомендуем почитать
Как будто Джек

Ире Лобановской посвящается.


Ястребиная бухта, или Приключения Вероники

Второй роман о Веронике. Первый — «Судовая роль, или Путешествие Вероники».


23 рассказа. О логике, страхе и фантазии

«23 рассказа» — это срез творчества Дмитрия Витера, результирующий сборник за десять лет с лучшими его рассказами. Внутри, под этой обложкой, живут люди и роботы, артисты и животные, дети и фанатики. Магия автора ведет нас в чудесные, порой опасные, иногда даже смертельно опасные, нереальные — но в то же время близкие нам миры.Откройте книгу. Попробуйте на вкус двадцать три мира Дмитрия Витера — ведь среди них есть блюда, достойные самых привередливых гурманов!


Не говори, что у нас ничего нет

Рассказ о людях, живших в Китае во времена культурной революции, и об их детях, среди которых оказались и студенты, вышедшие в 1989 году с протестами на площадь Тяньаньмэнь. В центре повествования две молодые женщины Мари Цзян и Ай Мин. Мари уже много лет живет в Ванкувере и пытается воссоздать историю семьи. Вместе с ней читатель узнает, что выпало на долю ее отца, талантливого пианиста Цзян Кая, отца Ай Мин Воробушка и юной скрипачки Чжу Ли, и как их судьбы отразились на жизни следующего поколения.


Петух

Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.


Жить будем потом

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.