Новик - [65]

— Николай Оттович! Я не понимаю, с кем мы воевать собрались?!

— Сергей Николаевич! И все слушайте! В бухте захваченное пиратами судно и они сами. Справа захваченный трамп, слева пиратская лайба, на берегу у левого костра пленники, похоже европейцы, пиратов человек сорок. Теперь всё понятно?!

— Но откуда?!

— Нет времени заниматься подробностями, потом поговорим, всё! Все занимаются назначенным! Сергей Николаевич, через десять минут объявляйте тревогу, только без колоколов громкого боя, могут услышать, — тем временем мы поднялись на мостик – Пулемётчики, ко мне!..

Пулемёт Николай явно знал, может на курсах показывали, он ловко разобрал, посмотрел, как заправлена лента, уточнил заливку воды, проверил крепление пулемёта на станке, непривычно видеть "Максим" с раструбом на стволе, без щитка и на жутковатой треноге вместо привычного из фильмов пехотного станка на колёсиках. Я объяснила им, что первые очереди из левого пулемёта дам сама, потому, что нужно стрелять по охранникам у левого костра, и больше им туда не стрелять, дальше их цели – пиратские шлюпки, пираты на судах и на берегу. Стрелять короткими прицельными очередями. Расстояние прикинуть на глаз, думаю, что до берега саженей двести будет, до судов саженей сто, когда подойдём. Вопросы были, но быстро всё прояснили. Сергей Николаевич заикнулся, что по-хорошему нужно идти ему, а нам как капитану остаться и руководить, но пояснили ему, что в первый абордаж идти обязан именно капитан, дальше в абордажах обязались не участвовать.

Команда, шокированная руганью такого всегда сдержанного Николая, и уже прочувствовавшая, что дело запахло палёным, шустро готовилась к неприятностям. Обе шлюпки уже вывесили на талях, абордажники и гребцы уже занимают свои места. Были мысли пиратскую лайбу с хода потопить и двумя командами зачистить трамп, но на подходе я прощупала бухту, в местном безлюдье это можно было делать на пару километров, может и дальше, но главное, я узнала, что на трампе пятеро, а на пирате четверо. Так что желание вернуть груз и прибарахлиться на пирате перевесило. Волков уже определился, что с бухтой Галатея мы не ошиблись, нашёл её описание в лоции, где навигационные опасности указаны не были и глубины для нас вполне комфортные, так что влетали мы на полном ходу в циркуляции с креном и буруном выше палубы, думаю, что со стороны это выглядело эффектно.

На нашу удачу, пираты так расслабились, что увидели нас уже входящими, и залп носовых пушек положил всех, кроме одного успевшего метнуться в сторону второго костра. А вот здесь я положила две очереди, одну ему по ногам, вторую в охранников при пленниках, причём, сопровождала все восемь пуль и разложила по пиратам, которых оказалось трое, двое получили по паре, а вот тот, что насиловал девушку, получил четыре, из них две в голову, которая разлетелась в кровавых брызгах. Одной шлюпке не повезло, она угодила прямо под наш форштевень, и разрубленная уже тонула. Куда-то пару раз бухнули наши "Гочкисы", короткими рявками отозвались пулемёты, а мы неслись к левой шлюпке, куда спускаться пришлось по концу с узлами, сразу отдали швартовы, и она полетела к пирату. По ощущениям на борту остались только трое, все в трюме, но надо было показать мастер-класс, чтобы потом они действовали грамотно и не подставлялись. Феофан крутил в руке заготовленные линьки, Мольмер – наш второй механик стискивал в руке большой револьвер, у матросов на лицах было самое разное выражение, но не расслабленное, что радовало. На палубе Николай сразу приказал, двоим взять на прицел двери надстройки, остальным приготовиться стрелять при открытии люка трюма. Вообще, люк был приоткрыт, но нас прикрыла его крышка, нас видеть не могли, вот и требовалось крышку сдёрнуть, тогда мы сможем открыть огонь. Феофан скользнул к люку, я глазами Клёпы видела, что один пират стоит сразу за люком с пистолетом и прислушивается, вот в него и готовилась стрелять, рывок, крышка падает, мы шмаляем в полное изумления лицо, и за мгновение до того, как всё заволокло густыми клубами дыма, нам обоим поплохело. На расстоянии меньше двух метров видеть, как от твоей пули раскалывается чужая голова – это не для слабонервных, к которым себя не отношу и крови не боюсь, но тут не выдержала, как и поплывший Николай. Феофан выхватил нас подмышки и с борта завтрак и желчь мы выплёскивали вместе с Рихардом Карловичем и ещё одним матросом. Тем временем грохнуло ещё несколько выстрелов, кто-то крякнул "Готовы, похоже, слазаю я…". Николай дёрнулся возглавить и повести, но его качнуло еще не прошедшей слабостью. Я прислушалась, больше живых здесь не было, тем временем ещё несколько раз бухнули наши пушки, берег частично заволокло дымом, но движения было не видно, что подтверждала сверху Клеопатра. На трампе вроде без паники внутри звучали выстрелы, один на палубе, второй, стоя на ступеньке вывешенного штормтрапа, два матроса контролировали палубу, поводя оружием, я потянулась, там, кроме наших остались только двое, наших почувствовала всех, клокочущий азарт и без боли, что порадовало. Это же помогло собраться и я организовала прочёсывание всех помещений, хоть я и знала, что мы всех уже нейтрализовали, но учить нужно, вот пусть и учатся. Феофан проскальзывал вперёд, подвязывал линёк и дёргал дверь, если нужно приседал и толкал. В пару первых дверей по моей команде дружно выпалили, дальше просто осторожно выглядывая, осматривали. Помещений не много, на палубе встретили отошедшего Мольмера, оставили двоих с револьверами, что сидели на вёслах, прыгнули в шлюпку и двинули к берегу. Вдруг на трампе вспыхнула лихорадочная стрельба, шлюпка без команды уже поворачивала к судну, все шесть вёсел несли нас очень быстро, но мы не успели, когда мы подлетели, из дверей уже выносили матроса Васильева. Пуля попала в грудь, крови почти не было, но жизнь его уже покинула. Думаю, что если бы даже я стояла рядом, помочь бы не смогла. Приказала везти его на корабль, а мы поплыли к берегу, куда похоже собралась ещё одна команда, с правого борта спускали капитанский вельбот с установленным на носу "Максимом". На берегу, мы приказали выставить часовых по краям пляжа, у костра с пленниками обнаружились две женщины и раненый в грудь и руку. Молодая без сознания, а с пожилой и моряком удалось поговорить, что сразу сняло камень с души. Всё верно, судно голландское – грузопассажирский трамп два дня назад вышел с грузом из Сингапура. Женщины – пассажирки, он – механик, всю остальную команду и ещё пятерых пассажиров убили и выкинули в море, захватили ночью милях в пятидесяти, к утру дошли сюда. Его, двух кочегаров и старпома заставили развести огонь и запустить машину. Здесь пытали пытались вытрясти какую-нибудь полезную информацию, во время пыток он и схлопотал пулю. Судно принадлежит голландской компании, у которой есть представительство в Сингапуре. Пассажирки оказались англичанками. Их и подлеченного механика, я уже вынула у него пулю и починила лёгкие, у него остались только гемоторакс и сломанные рёбра, так что заживать будет ещё долго и не возникнет ненужных вопросов, а сейчас он нам был нужен, как единственный живой член экипажа. Женщин и механика отправили к нашему эскулапу, который занимался ранеными, одного во второй абордажной группе зацепило в руку, другому при погрузке уронили "Максим" на ногу. Сами мы двинулись к шустрику с перебитыми ногами, он уже отходил, но успел рассказать, что он португалец, что команда смешанная, главный погиб у костра, а вот его помощник ушёл в деревню. Я только успела дёрнуться, как подоспела "кавалерия из-за холма". На самом деле кавалерии не было, увидев, что происходит, как выяснилось, местные, до этого прятавшиеся в лесу, ударили в пиратов с тыла и почти всех перебили, только двоих связали и бросили нам под ноги…