Новейшие сочинения. Все темы 2015. 10-11 классы - [25]
И мы не можем не сочувствовать герою Достоевского, который пытается противостоять злу, хочет избавить мир от страданий, но жестоко ошибается в выборе пути и несет справедливое наказание за свое преступление.
«Двойники» Раскольникова в романе Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание»
План
I. Двойственность – характерный прием изображения у Достоевского.
II. «Двойники» Раскольникова.
1. Лужин – носитель «теории разумного эгоизма».
2. Образ Свидригайлова.
III. Значение «двойников» для отображения противоречивого характера Раскольникова.
Перефразируя известную мысль Ф. Достоевского «человек есть тайна», можно сказать, что и роман «Преступление и наказание» – тайна. Сложным является образ Раскольникова, в котором уживаются человек и убийца: один стремится помогать, спасать униженных и оскорбленных людей, а другой, рассудительный, цинично анализирует поступки первого. Психологию Раскольникова писатель раскрывает через сознание его «двойников» и антиподов. Автор окружает Раскольникова людьми, варьирующими в своих сознаниях те или иные мысли главного героя, при этом отрицательные элементы его «теории» отражают так называемые «двойники», а положительные – антиподы. К «двойникам» Раскольникова относятся Лужин и Свидригайлов.
Петр Петрович Лужин – «деловой человек», надворный советник, «служит на двух должностях и имеет свой капитал». Так пишет о Лужине мать Раскольникова и представляет его Дуниным женихом. Из этого письма мы также узнаем, что цель женитьбы Лужина на Дуне «…взять девушку честную, но без приданого, и непременно такую, которая уже испытала бедственное положение, потому что… муж ничем не должен быть обязан своей жене, а гораздо лучше, если жена считает мужа на своего благодетеля». Поняв сущность Лужина, Раскольников восклицает: Не бывать этому браку, пока я жив, и к черту господина Лужина!»
В основе жизненной позиции Лужина лежит теория «разумного эгоизма». Девиз его жизни: «возлюби, прежде всего, одного себя, ибо все на свете на личном интересе основано». Лужин отвергает жертвенность ради общего блага, утверждает бесполезность «единичных щедрот» и считает, что забота о собственном благосостоянии есть забота о «всеобщем преуспевании».
В расчетах Лужина уловимы интонации голоса Раскольникова. Оба они находят жертву для достижения своих целей и при этом теоретически обосновывают свой выбор. Раскольников полагает: никчемная старуха все равно умрет; Лужин же, подкладывая в карман Сони банкноту в сто рублей и обвиняя ее в воровстве, считает, что падшая Соня все равно рано или поздно украдет.
Правда, идея Лужина не приводит его к топору, но Раскольников, прошедший такой путь в реальности, может легко предположить, что будет в дальнейшем: «А доведите до последствий, что вы давеча проповедовали, и выйдет, что людей можно резать». По своей сути Лужин – хищник, для которого все средства хороши, для которого не существует ни моральных норм, ни угрызений совести; он оставляет за собой право решать участь другой личности. Являясь «двойником», Лужин очищает «теорию» Раскольникова от сострадания и альтруизма.
Образ Свидригайлова еще больше показывает ложность «теории» Раскольникова. Аркадий Иванович Свидригайлов, как и Раскольников, тоже «переступил», между этими героями возникает таинственная страшная связь. Раскольников в этом аморальном человеке, как в кривом зеркале, видит самого себя. Да и сам Свидригайлов утверждает, что они с Раскольниковым «одного поля ягода», что между ними «есть общая точка». Образ Свидригайлова помогает автору показать, что даже человек с черной душой, привыкший причинять страдания другим ради удовлетворения своих страстей, даже такой человек не может безнаказанно совершать преступления. Рано или поздно он останется в пустоте с ощущением полнейшей беспросветности, когда жить уже больше невозможно. Но Свидригайлов переступил не только через чужую жизнь, он преступил через собственную совесть, то есть полностью соответствует представлению Раскольникова о сильной личности. О нем говорили, что он отравил свою жену Марфу Петровну, что он истязал и довел до самоубийства своего слугу Филиппа, что жестоко оскорбил глухонемую четырнадцатилетнюю девочку, и она повесилась. Но на счету Свидригайлова немало и добрых поступков: устраивает судьбу Сони и детей Катерины Ивановны, спасает от сводни свою невесту-девочку. Но добро, совершаемое Свидригайловым, не может оправдать преступления минувшего, оно не способно возродить его больную душу. Муки совести не покидают его, а погубленные им люди появляются во снах. Да и Раскольникову он говорит: «Не думай, что ты убил и на этом все кончено, убитый тобой человек живет в тебе, не отпустит тебя ни на шаг…». Жизненный итог Свидригайлова – самоубийство. Смерть Свидригайлова – гибель идеи Раскольникова, раскрывающая чудовищный самообман главного героя.
Таким образом, образы Лужина и Свидригайлова демонстрируют то, к чему может привести на практике осуществление индивидуалистической теории Раскольникова о «вседозволенности» личности. Так, «теория» Лужина сопоставлена с «теорией» Раскольникова, нравственная позиция героя сопоставляется с моралью Свидригайлова.
В сборник вошли образцовые сочинения по русскому языку и литературе для 5–9-х классов по основным темам, рекомендованным программой для общеобразовательных учебных заведений. Сочинения предлагаются учащимся не для списывания готового текста, а для анализа, творческой работы, критики, формирования собственного мнения, а также как лучшие авторские образцы.К каждому сочинению составлен план, на основе которого можно проследить логическую последовательность изложения, написать собственное сочинение, проявить индивидуальность.В конце сборника приведены цитаты, пословицы и крылатые выражения, которые можно использовать в качестве эпиграфа или для подтверждения своих мыслей.Издание будет полезно учащимся 5—9-х классов как при написании сочинений в школе, так и при подготовке к экзаменам.
Обновленное и дополненное издание бестселлера, написанного авторитетным профессором Мичиганского университета, – живое и увлекательное введение в мир литературы с его символикой, темами и контекстами – дает ключ к более глубокому пониманию художественных произведений и позволяет сделать повседневное чтение более полезным и приятным. «Одно из центральных положений моей книги состоит в том, что существует некая всеобщая система образности, что сила образов и символов заключается в повторениях и переосмыслениях.
Андре Моруа – известный французский писатель, член Французской академии, классик французской литературы XX века. Его творческое наследие обширно и многогранно – психологические романы, новеллы, путевые очерки, исторические и литературоведческие сочинения и др. Но прежде всего Моруа – признанный мастер романизированных биографий Дюма, Бальзака, Виктора Гюго и др. И потому обращение писателя к жанру литературного портрета – своего рода мини-биографии, небольшому очерку о ком-либо из коллег по цеху, не было случайным.
Андре Моруа – известный французский писатель, член Французской академии, классик французской литературы XX века. Его творческое наследие обширно и многогранно – психологические романы, новеллы, путевые очерки, исторические и литературоведческие сочинения и др. Но прежде всего Моруа – признанный мастер романизированных биографий Дюма, Бальзака, Виктора Гюго и др. И потому обращение писателя к жанру литературного портрета – своего рода мини-биографии, небольшому очерку, посвященному тому или иному коллеге по цеху, – не было случайным.
Как литература обращается с еврейской традицией после долгого периода ассимиляции, Холокоста и официального (полу)запрета на еврейство при коммунизме? Процесс «переизобретения традиции» начинается в среде позднесоветского еврейского андерграунда 1960–1970‐х годов и продолжается, как показывает проза 2000–2010‐х, до настоящего момента. Он объясняется тем фактом, что еврейская литература создается для читателя «постгуманной» эпохи, когда знание о еврействе и иудаизме передается и принимается уже не от живых носителей традиции, но из книг, картин, фильмов, музеев и популярной культуры.
Что такое литература русской диаспоры, какой уникальный опыт запечатлен в текстах писателей разных волн эмиграции, и правомерно ли вообще говорить о диаспоре в век интернет-коммуникации? Авторы работ, собранных в этой книге, предлагают взгляд на диаспору как на особую культурную среду, конкурирующую с метрополией. Писатели русского рассеяния сознательно или неосознанно бросают вызов литературному канону и ключевым нарративам культуры XX века, обращаясь к маргинальным или табуированным в русской традиции темам.
Набоков ставит себе задачу отображения того, что по природе своей не может быть адекватно отражено, «выразить тайны иррационального в рациональных словах». Сам стиль его, необыкновенно подвижный и синтаксически сложный, кажется лишь способом приблизиться к этому неизведанному миру, найти ему словесное соответствие. «Не это, не это, а что-то за этим. Определение всегда есть предел, а я домогаюсь далей, я ищу за рогатками (слов, чувств, мира) бесконечность, где сходится все, все». «Я-то убежден, что нас ждут необыкновенные сюрпризы.
В сборник вошли образцовые сочинения по литературе по основным темам, рекомендованным программой для общеобразовательных учебных заведений. Сочинения предлагаются учащимся не для списывания готового текста, а для анализа, творческой работы, критики, формирования собственного мнения, а также как лучшие авторские образцы. Кроме того, в пособии приводятся советы и рекомендации по написанию сочинений, типология тем. Издание будет полезно учащимся 9–11-х классов как при написании сочинений в школе, так и при подготовке к экзаменам.