Новейшая история России в лицах, 1917–2008 - [36]
В Россию А. В. Луначарский вернулся тем же путем, что и В. И. Ленин, но несколькими днями позже. В июле 1917 г. его посадили в тюрьму по обвинению в государственной измене и шпионаже в пользу Германии. Через пару месяцев Луначарского отпустили. В Московской городской думе он отвечал за проблемы культуры.
Портрет А. В. Луначарского.
Во время Гражданской войны народного комиссара просвещения А. В. Луначарского в качестве уполномоченного Реввоенсовета и блестящего оратора видели на всех фронтах. Луначарский был разносторонним, талантливым и очень увлекающимся человеком. Им написан ряд монографий, пьес, мемуары, множество публицистических и популярных работ. Он являлся блестящим знатоком отечественного и зарубежного искусства и отличался терпимостью к различным художественным направлениям. Его сочинения вышли в 8 томах.
В народном образовании Луначарский поддерживал различные педагогические инновации (бригадно-лабораторный метод, педологию и др.) и педагогов-новаторов (Блонского, Шацкого и др.). Некоторые товарищи по партийной верхушке считали, что нарком просвещения слишком много времени уделяет театрам (и особенно балеринам), а к ликвидации неграмотности страна продвигается слишком медленно.
А. В. Луначарский немало сделал для того, чтобы подавляющая часть российской интеллигенции осталась на родине, чтобы между большевиками и интеллигенцией, которую большевики считали конкурентом в эффективности влияния на народные массы, наладилось нормальное сотрудничество и взаимопонимание. На торжественном заседании, посвященном 200-летию Российской академии наук (1925), Луначарский (выступавший перед высоким собранием на восьми языках) заявил о праве ученых, интеллигентов на сомнение, на критическое отношение к окружавшей их действительности.
«В системе мышления Луначарского большевикам отводилась роль политического авангарда. Интеллигенция была – по аналогии – культурным авангардом, которому предстояло, действуя под руководством партии, вывести крестьян и рабочих на уровень осознания необходимости культуры, а затем ее более тонкого понимания <…> Культурная же революция означала изоляцию интеллигенции, ее отчуждение от масс <…> Луначарский старался смягчить напряженность между большевиками и интеллигенцией. Однако все его попытки оказались бесплодными. Причина этого состояла прежде всего в том, что нэп в культуре уступил место культурной революции еще до того, как интеллигенция сумела ассимилироваться в советском обществе».[33]
Думается, что американский биограф Луначарского несколько искусственно противопоставляет «культурную революцию» (с конца 1920-х гг.) предшествующему культурному развитию страны. Да и недооценивать работу Анатолия Васильевича по адаптации старой российской интеллигенции к новым советским условиям несправедливо – он помог очень многим.
Луначарского вряд ли можно считать «человеком Ленина». В сталинскую «обойму» высших руководителей он также явно (по складу ума и стилю жизни, будучи старше Сталина) не вписывался. Он был снят с работы после одного из нервных срывов и закончил свой жизненный путь на посту посла в Испании. Сын Луначарского погиб на фронте.
После Луначарского самой заметной фигурой «культурного фронта», если говорить современным языком, «мегазвездой» советской культуры в течение нескольких лет был Максим Горький (1868—1936). К нему обращались «Алексей Максимович», так как Алексей Максимович Пешков родился в Нижнем Новгороде, в мещанской семье. Молодой человек в силу разных обстоятельств и особенностей характера пошел «в люди», приобрел разнообразный жизненный опыт («Мои университеты»), стал писателем реалистического направления. В сборнике «Очерки и рассказы», романе «Мать», пьесе «На дне» М. Горький показал жизнь низов, включая босяков. «Человек – это звучит гордо», – заявил писатель устами одного из своих героев.
Горький до 1917 г. существенно помогал социал-демократам. На его деньги были куплены и бутерброды, которыми перекусывали члены совещания большевистского руководства 10 октября 1917 г., принявшего участие в проведении вооруженного восстания в Петрограде. В сборнике «Несвоевременные мысли» (1918) знаменитый к тому времени пролетарский писатель осуждал Ленина и большевиков за разрушительный и преждевременный характер большевистской революции. Под предлогом лечения М. Горький уехал за границу (1921). Некоторые из большевистского руководства считали, что выразитель интересов пролетариата вообще и голытьбы в частности никак не мог смириться с тем, что большевики национализировали многоквартирный дом, который писатель, как самый обычный буржуазный домовладелец, сдавал внаем. Дом этот находился на нынешней Кронверкской улице, которая долгое время носила имя Горького.
В 1929 г. М. Горький окончательно вернулся на родину. Основной причиной было то, что пролетарский писатель привык жить на широкую ногу. На Западе пик его популярности давно миновал, издавался он все меньше. В немалой степени содействовала возвращению М. Горького на родину его спутница и любовница Мура Закревская-Будберг, которая «сдала» чекистам Брюса Локкарта, а впоследствии побывала и любовницей Герберта Уэллса. Есть предположение, что в огромном архиве М. Горького чекисты нашли немало интересного для подготовки и проведения «ежовщины».
