Новеллы - [22]

- Думается мне, - сказал Манц, - парень бегает вернее всего за какой-нибудь юбкой. Еще этого нам не хватало!

Жена отвечала:

- Дал бы бог, чтобы он нашел свое счастье! Хорошо бы это было для бедного мальчика!

- Еще бы! - возразил муж. - Очень это нужно! Райское будет житье, когда он нарвется на какую-нибудь язву-трещотку. Вот уж было бы счастье для бедного мальчика! Что и говорить!

Сначала Сали отправился к реке, где хотел дождаться Френхен, но дорогой передумал и пошел прямо в деревню за девушкой, - ждать до половины одиннадцатого казалось ему слишком долгим.

"Какое нам дело до людей? - думал он. - Никто нам не помогает, я действую честно и никого не боюсь!"

Сали неожиданно очутился в комнате Френхен и так же неожиданно застал ее совершенно одетой и принаряженной в ожидании минуты, когда можно будет идти; только башмаков еще не хватало. Увидев девушку, Сали молча, с открытым ртом, остановился посреди комнаты - так она была хороша. На ней было совсем простенькое платье из голубого полотна, но свежее, чистое, ловко облегавшее ее стройное тело. Поверх платья она накинула белоснежную муслиновую косынку - вот и весь наряд. Темные вьющиеся волосы были тщательно причесаны, а кудри, обычно свисавшие в беспорядке, красиво обрамляли головку. Оттого что Френхен уже много недель почти не выходила из дому, да и от тяжелых забот, цвет ее лица стал нежнее и прозрачнее; но любовь и радость заливали эту прозрачность все более густым румянцем. А на груди у нее был красивый букет из розмарина, роз и чудесных астр. Тихая, прелестная, она сидела у открытого окна и вдыхала насыщенный солнцем утренний воздух, но, увидев Сали, протянула к нему обе обнаженные до локтя красивые руки и воскликнула:

- Как хорошо ты сделал, что пришел прямо сюда и так рано! Но принес ли ты башмаки? Да? Я не встану, пока но надену их!

Сали вынул из кармана желанные башмаки и подал их так жадно мечтавшей о них красавице; она скинула старые и скользнула в новые, которые пришлись как раз впору. Тогда только она поднялась со стула, потопталась на места в новых башмаках и несколько раз быстро прошлась взад и вперед. Она слегка приподняла длинное голубое платье и с восхищением смотрела на красные шерстяные бантики, украшавшие башмаки, а Сали тем временем не отводил глаз от милой, очаровательной девушки, в радостном возбуждении ходившей перед ним по комнате.

- Ты смотришь на мой букет? - спросила Френхен. - Не правда ли, какой красивый? Знаешь, это уж последние цветы, которые мне удалось найти на нашем пустыре. Лишь кое-где попадалась розочка или астра, а теперь, когда они собраны в букет, никому и в голову не придет, что я с трудом нашла их среди такого разорения. Ну, мне пора уходить отсюда: в саду - ни цветочка, в доме - хоть шаром покати.

Сали огляделся и только теперь заметил, что вывезена вся движимость, которая еще оставалась в доме.

- Бедняжка Фрели! - сказал он. - У тебя уже забрали все?

- Вчера, - ответила она, - увезли все, что только можно было сдвинуть с места, и не оставили мне ничего, кроме кровати. Но я тут же продала ее, теперь и у меня есть деньги. Смотри!

Она вынула из кармана несколько новеньких блестящих талеров и показала ему.

- С этими деньгами, - продолжала она, - я должна, как сказал сиротский опекун - он тоже был здесь, - отправиться на поиски места в город и уйти отсюда сегодня же.

- И здесь уже ничего не осталось! - сказал Сали, заглянув на кухню. Ни дров, ни сковородки, ни ножа! Ты ничего не ела с утра?

- Ничего, - ответила Френхен. - Я могла бы купить себе что-нибудь, но решила потерпеть, чтобы потом досыта поесть вместе с тобой, ведь я так рада этому, ты не поверишь, как я рада!

- Если бы я смел прикоснуться к тебе, ты поняла бы, что у меня на сердце, красавица ты моя!

- Правда, нельзя, ты изомнешь мой наряд, да и цветы пожалеем, так будет лучше и бедной моей голове - ведь ты всегда ерошишь мои волосы.

- Идем же, двинемся в путь.

- Нет, надо еще дождаться, пока заберут кровать, а потом я запру пустой дом и больше сюда не вернусь! Мой узел отдам на хранение женщине, которая купила кровать.

И вот они уселись друг против друга и стали ждать. Крестьянка скоро пришла; это была коренастая говорливая женщина, она привела с собою парня, который должен был унести кровать. Когда женщина увидела возлюбленного Френхен и принарядившуюся девушку, она, разинув рот от удивления, подбоченилась и воскликнула:

- Скажи на милость, Фрели! Ты, я вижу, времени зря не теряешь: принимаешь гостей и разоделась, как принцесса.

- Как же, - сказала Френхен, приветливо улыбаясь, - а вы знаете, кто это?

- Ах, как будто это Сали Манц. Гора, говорят, с горой не сходится, а человек с человеком сойдется. Но будь осторожнее, дитя, вспомни, что было с вашими родителями!

- Ах, теперь все переменилось, и все опять хорошо, - улыбаясь, с дружеской откровенностью, почти снисходительно возразила Френхен. - Вот видите, Сали - мой жених!

- Жених? Что ты говоришь!

- Да. И богат к тому же, он выиграл в лотерею сто тысяч гульденов. Представьте себе, соседушка!

Та подскочила на месте, испуганно всплеснула руками и воскликнула: