Новеллы и повести. Том 2 - [58]

Вот когда мне удастся рассказать все эти истории, тогда я смогу, как мне кажется, заявить со всей определенностью, что жизнь — это беспредельное человеческое любопытство. Но нет, не стоит спешить с выводами. Кто знает, может, еще окажется, что жизнь — совсем не любопытство, а бессмысленная игра природы, дьявольский круг, по которому все мы вращаемся, арена живых роботов или бог весть чего там еще. Во всяком случае, человек в возрасте одного дня не может не задавать себе этих проклятых вопросов.

Перевод Ю. Шалыгина.

Йордан Радичков ВОСКРЕСЕНЬЕ

Человек без тайны — что цветок без аромата. Аромат — это тайна цветка. У моего дома тоже есть свои тайны. Всю ночь у нас кукарекает петух, мы все его слышим, но в чьей ванной он живет — никто не знает. Иногда кажется, что он поет на пятом этаже, иногда его голос доносится словно из-под земли. Ребята со двора называют его Баскервильской собакой. Еще у нас в доме есть Троянская война. Воины шмыгают носами и скрещивают мечи, а троянки в коротких юбочках, подняв попки, лепят из песка фигурки. Троянский конь стоит на пороге гаража и время от времени чихает. Владелец его, до ушей вымазанный в масле и исполненный надежд, ходит вокруг него. Мальчик сидит у окна и смотрит на войну, на троянок и на «москвича». Он расскажет воинам о Шиншилле, но это произойдет позже, когда ребята вынесут во двор роликовые коньки, а Три мушкетера спустятся туда с коляской. Но младенцам еще рано гулять, они спят сейчас в своих кроватках под белыми марлевыми пологами. Когда они выспятся, мы вынесем их во двор, а сейчас надо стирать пеленки, и папы крутят резиновые валики стиральных машин. Пеленки должны быть снежно-белыми, потому что они — точно лепестки цветка, укрывающие собой тычинку. Тычинки спят в кроватках, наморщив лобики, — они стараются видеть сны. У подъезда стоит Зинка и грезит, глядя на горы.

У Зинки росла грудь. Блузка ее оттопыривается, а она вот уже несколько недель стоит у подъезда, глядя на горы или на облака, и ждет, когда что-нибудь случится. Она не знает, что то, что должно случиться, заключено в ней самой, что оно зреет и набухает, а наступит день — и оно покажет свой цвет, обдаст ее таинственным ароматом, одарит ее вкусом жизни. Мальчик из окна разговаривает с Зинкой и стесняется смотреть на ее грудь, а Зинка ничуть не стесняется.

Но вот женщины кончили стирку.

Они разогнали Троянскую войну, чтобы она не вымазала белье, и стали вешать простыни. Троянская война переместилась к гаражу и уселась на свои щиты. Сорок пять лошадиных сил, обернувшись мертвым железом, стояли на пороге и не желали двинуться с места. Но владелец их Иван Флоров ничуть не волновался, а, посвистывая, спокойно занимался своим делом. Один из троянцев воспользовался передышкой, чтобы доесть кусок хлеба с маслом. Он с грустью смотрел, как белье захватило половину поля боя. До того белое было это белье — больно смотреть!

И в эту минуту раздались крики. Женщины метались, натыкаясь на веревки, и вопили:

— Мышь! Мышь!

Выскочивший во двор маленький мышонок, совсем маленький, испугался женского крика и стал бегать взад-вперед, наталкиваясь на тени простынь. Невозможно было понять, кто кого боится больше — женщины мышонка или мышонок женщин. Он носился по двору, кидался то туда, то сюда, обезумев от страха, пытаясь спрятать куда-нибудь свой длинный хвост, но женщины тоже бросались в разные стороны, натыкаясь на веревки, а кое-кто побежал через весь двор, высоко задрав подолы юбок.

Бог его знает, почему женщины, завидев мышь, задирают подолы!

Тогда во дворе появился Иван Барабанов. Он был коротконог и коротко острижен. Оценив обстановку, он несколькими энергичными прыжками догнал мышь. Но только он хотел наступить ей на хвост, как она извернулась и, юркнув у него меж ног, засеменила назад. Женщины кинулись на другой конец двора, добежали до ограды и остановились, с ужасом и отвращением глядя на мохнатого зверька, бежавшего прямо на них.

Мальчик, сидевший у окна, смеялся и хлопал в ладоши.

Иван Барабанов бежал, свирепо наклонив свою стриженую голову. Мышь пищала, предчувствуя конец, и мела хвостом, чтобы на него не наступили. Но Иван Барабанов не стал наступать ей на хвост: он ударил ее ногой по мордочке. Мышь перевернулась и затихла.

Мышонок, и зачем только ты вылез из подвала?

Женщины вздохнули и опустили подолы. Иван Барабанов взял мышь двумя пальцами за хвост и высоко поднял ее, чтоб все видели. Троянки в коротких юбочках и мальчик в окошке подарили ему улыбки, с верхнего этажа послышалось: «Ай, ай!» — вероятно, это ужасались Три мушкетера, а женщины стояли, прижавшись к стене, и смотрели с одинаковой ненавистью и отвращением и на мышь и на ее убийцу. Может быть, это правда, что, когда уничтожаешь какую-нибудь гадость, часть ее переходит на тебя?.. Человек с мышью так не считал, он победоносно прошел со своим трофеем по двору, показал его Троянской войне, которая тут же повскакала и схватилась за щиты, показал и Ивану Флорову, шоферу, а тот сказал:

— Да брось ты ее!

Иван Барабанов раскачал мохнатый трофей и швырнул его через ограду в соседний двор.