Новеллы и повести. Том 1 - [20]

— Не знаю… то есть да, знаю… В ресторане.

— Нет, не там! Сейчас он играет в баре, замещает своего товарища.

— Да, понимаю…

Встав, он пошатнулся, но шаги его прозвучали твердо и уверенно. Жена, скрестив на груди руки, ждала его в своей комнате. Он лишь машинально отметил про себя, как осунулось ее застывшее в отчаянии лицо. После увиденного в соседней комнате уже ничто не могло тронуть его.

— Как она? — еле выговорила жена.

— Ничего, — сказал он. — Нервы… Пройдет…

— Не в нервах дело! — выкрикнула она. — Ничего ты не понимаешь! Она любит его!

— Да, конечно! Она любит его! — машинально повторил он.

Она встала со стула и подошла к нему.

— Ты дол…

— Знаю! — перебил он. — Приведу его!

Не успел он прийти в себя, как она порывисто схватила его руку и поцеловала ее. Он лишь взглянул на нее, тяжело вздохнул и вышел в прихожую. Ненавистный черный телефон стоял на своем месте, и он тотчас же набрал номер.

— Кто? — послышался в трубке мягкий женский голос.

— Тодор дома? — сдержанно спросил он.

— Евтим, это ты? — радостно воскликнула невестка. — Да, он дома, сейчас позову…

— Не нужно, — возразил он. — Скажи, чтоб подождал меня. Через полчаса я подъеду к вам…

Он снова зашел в спальню, чтобы взять плащ. Жена глядела на него, не говоря ни слова. Когда он обернулся, ему послышался тихий, мелодичный звук, похожий на аккорд гитары в темноте монастырского двора, а затем пронзительный звон лопнувшей струны. Он чуть было не приостановился, чтобы еще раз взглянуть на жену, но не решился и быстрым шагом направился к выходу.

На улице было так же холодно и ветрено, но он шагал, не застегнувшись, не чувствуя пощипывания морозного ветра. Неумолимая сила принятого решения придавала ему спокойствия и уверенности. Ветер развевал полы плаща, а он, ничего не видя вокруг, как ослепленный, шел дальше и дальше. Он был уверен, что добьется своего. Не было силы, которая изменила бы его решение.

Когда он позвонил у двери брата, невестка тотчас же открыла ему. Маленькая пухлая женщина глядела на него с таким обожанием, будто у него всю жизнь была только одна забота — делать ей приятное.

— Заходи, Евтим, заходи! — ласково заговорила она и так энергично ухватилась за его воротник, что он не сразу догадался, что она хочет помочь ему раздеться.

— Что поделывает твой лоботряс? — спросил он.

— Ничего, ждет тебя… А твои как?

— Хорошо, — сказал он.

«Очевидно, привычка сильнее страдания», — смутившись, подумал он.

Брат ждал его в кабинете, сидя в своей потертой домашней куртке за тяжелым письменным столом. Перед ним лежали разбросанные листы, исписанные на машинке, — его застали за работой.

— Что поделываешь? — рассеянно спросил старший брат.

— Вот, сам видишь — стараюсь, — сказал, усмехаясь, младший. — Нанизываю на машинке разные глупости.

Но глаза его тем временем испытующе и с любопытством изучали старшего брата.

— Коли пришел, наверное, молния ударила в ваш дом, — шутливо добавил он.

— Почему ты так думаешь? — подозрительно глянув, спросил старший.

— Еще бы — почти пять лет, как ты к нам ни ногой… Ну хорошо, добро пожаловать, садись…

Старик тяжело опустился на один из мягких стульев.

— Насчет зятя, наверное, — сказал младший, вытягивая под столом ноги.

— Да, из-за него…

— Ладно, начинай с начала…

Старик начал с конца, но тем не менее сумел с грехом пополам рассказать всю историю. И странное дело! Когда он услышал о произошедшем даже из своих собственных уст, оно перестало казаться ему столь страшным и непоправимым. Слова постепенно заглушили чувства, и осталась одна голая истина. Младший брат некоторое время помолчал в раздумье.

— Значит — трах по морде!.. Гм!.. Тут ты много и здорово напортил! — сказал он, улыбаясь уже не так бодро. — Эти буржуазные юнцы иногда бывают чересчур честолюбивы… — Увидев, как омрачилось лицо брата, он поспешно добавил: — Ничего, не беспокойся, уладим…

— Ты думаешь?

— Если не ты, то я улажу, — ответил младший. — В этом будь уверен!

Он снова призадумался.

— Ну, что за девчонка! — пробормотал он с некоторым удивлением. — Явно в тебя пошла, дикий петух ты эдакий!

— Почему в меня? — спросил с глупым видом старик.

— В кого ж еще — не в меня же?.. Это у тебя такая неуравновешенная, страстная натура…

Старик виновато молчал.

— Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой в бар, не так ли? — спросил брат.

— Да, — кивнул старик.

— О боже, если услышит моя жена, ты навсегда падешь в ее глазах…

В половине двенадцатого они вышли из такси перед ночным увеселительным заведением. Младший брат ухмыльнулся.

— Не теряйся, старикан! — весело воскликнул он. — Одно только пугает меня — войдешь во вкус и зачастишь сюда.

— Хватит болтать глупости! — сердито буркнул старший.

Пока они спускались по крутым ступенькам, какой-то молодой человек проворно выскочил из-за барьера гардероба. Когда мужчины подошли ближе, он, почтительно вытянувшись, замер по стойке смирно.

— Добро пожаловать, товарищ полковник! — гаркнул гардеробщик, глядя преданными глазами.

Старик искоса поглядел на него.

— А, это ты! — вдруг узнал он. — Докатился!

Лицо гардеробщика померкло.

— И здесь болгарская земля, товарищ полковник… Лишь бы хорошо делать свое дело.