Новая жизнь Нефертити - [87]

— Пристегнись, — рыкнул Лембит.

И надавил на газ. Я оглянулась, громко дыша. В пыльных облачках из-под колёс мрачная громадина Карнакского храма с редкими вкраплениями огней уносилась в ночь на дикой скорости. Мы подскочили на кочке и вырвались на гладкую трассу. Фары по встречке, десятки машин, вывески, фонари. Просто город. Лембит чуть сбавил скорость и перестроился в левый ряд.

Ещё не веря, что всё получилось, я посмотрела на Лембита. Его по-львиному крупные руки вцепились в руль. Абсолютная сосредоточенность в лице. Но дышит тяжело. Ёжик на макушке дыбом. Губа разбита.

— У тебя кровь! — ахнула я.

— Пристегнись, — повторил Лембит.

Я послушалась, чувствуя, как страх рассеивается рядом с Робертом, а вместо него меня накрывает облаком благодарности к нему. В груди пекло по-прежнему. Я взглянула на собственные запястья и только сейчас поняла: бесценные артефакты на мне. Выходит, теперь я их украла?!

⁂

— Всё потом, — буркнул Лембит, напряжённо глядя на дорогу.

И я не стала его отвлекать, — автомобили по трассе ехали как попало, словно правил не существовало, а он гнал, увозя меня подальше от опасности. Я приклеилась взглядом к рассечённой губе, осознав, что у меня с собой ни то что салфетки, даже сумочки нет. Только артефакты и врученная Ромкой бутылочка с водой. Как я умудрилась её не выронить?

Мне было больно за Лембита, а он даже не кривился, просто гнал и гнал вперёд, выжимая максимум из подержанного арендованного авто.

Большой город остался позади, промелькнули пригороды; хилая деревушка в два огонька. Я смотрела на фары встречных машин, на тевтонский профиль Лембита, и в голове роились мысли: о том, что он меня спас; что я его совсем не знаю, но доверяю почему-то. Больше некому? Нет, тут что-то другое.

Я разглядывала Лембита, и его руки, крепкая фигура, уверенность танка и прилично измятая в драке порядочность заякорили меня, вернули из мистерий, лжи и боли обратно в себя. О спокойствии было говорить рано, но колотить меня перестало. Негодование на Финна застыло, словно обколотая новокаином рана. Временно? Нет! Я даже вспоминать о нём не хочу! Осталась лишь растерянность и ощущение, будто меня измарали грязью. А Лембит её не видит…

Часа не прошло, как мы въехали в очередной городишко со сверкающей вывеской арабской аптеки, подсвеченной огнями мечетью и парой магазинов. За ними Лембит посмотрел в навигатор на телефоне, свернул в тёмный проулок и остановил машину. Фары высветили щербатые кирпичные заборы узкой улочки, ветви раскидистой сикоморы прямо перед лобовым стеклом; под навесом деревенский колодец, обложенный камнем. Чуть поодаль светила окнами трёхэтажная постройка под стать нашим хрущевкам. Лембит громко выдохнул и заглушил двигатель.

Я вновь коснулась взглядом его запекшейся губы.

— Вам больно?

— Нет.

Роберт достал бумажный платок из кармана брюк и попытался стереть засохшие струйки крови с подбородка. Задел губу. Втянув сквозь зубы воздух, зажмурился и тут же вновь стал каменным, словно великим инквизиторам не положено чувствовать боль.

Я коснулась его руки, поддавшись инстинкту.

— Дай мне платок.

Он с удивлением разжал пальцы. Я забрала салфетку, плеснула аккуратно на неё воды и вытерла с упрямого подбородка засохшую кровь, придерживая другой рукой его горячую, гладко выбритую щеку. Наши лица оказались слишком близко. От него пахло апельсином и кедром. Лембит вопросительно глянул мне в глаза, скользнул взглядом по шее, пластинчатому ожерелью и открывающему всё до неприличия декольте, перехваченному лишь пояском. Я отвела глаза, внезапно смутившись. Тёплая оторопь прокатилась волной по плечам.

Он аккуратно забрал из моих пальцев платок.

— Я сам. Нефертити не пристало.

— Это только костюм… — пробормотала я и подалась назад, подумав, что мне и прикрыть нечем откровенно выступающую сквозь тонкий лён грудь. Обхватила себя руками.

Он одарил меня ещё одним пронизывающим до мурашек взглядом и с неохотой потянулся к зеркалу — закончить начатое.

Пауза показалась мне до жути неловкой.

— Спасибо, что вы приехали! — произнесла я голосом чужим, от волнения будто неискренним. — Иначе я не знаю, что было бы…

Голос сорвался, я вспомнила злое лицо Финна, странные слова о третьем глазе, лица режиссёра, Макарова, мадам Беттарид. Они все будто ждали чего-то…

— Дамира, вы в порядке? Что там произошло? — нахмурился Лембит. — Я должен знать.

Я закусила губу. Про обморок и скандал говорить не хотелось, ведь пришлось бы рассказать, при каких обстоятельствах я впервые видела Финна в маске. Стало мерзко, словно тот снова стоял рядом со своей улыбкой звезды и полным отсутствием сердца. Пришлось сказать полуправду.

— Я не выдержала, сказала, что ухожу, но…

— … отпускать вас не хотели.

— Нет.

— Успел. — Лембит вдруг выдохнул с облегчением и снова посмотрел на меня так, что стало жарко.

Я спрятала от него глаза.

— Куда мы теперь? У меня нет даже паспорта… Возвращаться за ним? Я не знаю, я… боюсь.

— Правильно боитесь. Вам там делать нечего. Полиции не было?

— Была. Поговорили с Макаровым, уехали. Кажется, все были очень довольны.

Он выругался на своём языке. Я взглянула на него, он буркнул: