Новая весна - [12]

– Он рожден вновь! – воскликнула Гайтара. – Я чувствую его! Дракон делает первый вдох на склоне Драконовой Горы! Он грядет! Он грядет! Свет да поможет нам! Свет да поможет миру! Он лежит в снегу, и его крик подобен грому! Он пылает, как солнце!

Выкрикнув последнее слово, Гайтара тихо ахнула и упала вперед, на руки Морейн. Та уронила чашку, стараясь подхватить Хранительницу, но Гайтара оказалась тяжелее, и они обе упали на ковер. Морейн удалось устоять на коленях, поддерживая Гайтару.

В одно мгновение Тамра опустилась рядом, не обращая внимания на чернила, струйкой стекавшие со стола. Свечение саидар уже окружало ее; она моментально сплела несколько прядей Духа, Воздуха и Воды. Сжав голову Гайтары ладонями, Амерлин позволила плетению проникнуть в неподвижное тело. Но плетение Искательства, использовавшееся для проверки состояния здоровья, не перешло в Исцеление. Беспомощно глядя в неподвижные глаза Гайтары, Морейн уже понимала, в чем дело. Она надеялась только, что в теле Хранительницы осталась хотя бы крохотная искорка жизни, хоть что-нибудь, с чем могла бы работать Тамра. Исцелить можно любую болезнь, заживить любую рану. Но смерть Исцелить нельзя. По столу расплывалось чернильное пятно, заливая исписанный лист бумаги. Странно – что только не замечаешь в такие моменты.

– Нет, Гайтара, – тихо выдохнула Тамра. В ее голосе звучала смертельная усталость. – Только не сейчас, когда ты так нужна мне!

Она медленно подняла глаза и встретилась взглядом с Морейн. Девушка отпрянула. Говорили, что взгляд Тамры способен заставить камни двигаться, и в эту минуту Морейн поверила в это. Амерлин перевела свой взор на Суан, по-прежнему стоявшую у окна. Та обеими руками зажимала рот; чашка лежала на ковре у ее ног. Суан тоже дернулась, встретив этот взгляд.

Морейн глазами отыскала чашку, которую выронила. Хорошо, что чашки не разбились,– подумала она. – Фарфор работы Морского Народа очень дорог. О да, разум выкидывает странные шутки, когда пытаешься о чем-то не думать.

– Вы обе – сообразительные девочки, – вымолвила, наконец, Тамра. – И, к несчастью, не глухие. Вы понимаете, что сейчас предсказала Гайтара. – В интонации Амерлин явственно слышался вопрос, поэтому подруги закивали, соглашаясь со сказанным. Тамра вздохнула, словно надеялась на другой ответ.

Приняв Гайтару из рук Морейн, Амерлин уложила ее на ковер и расправила ей волосы. Помедлив, она стянула с плеч Хранительницы широкий голубой палантин, бережно сложила и накрыла им ее лицо.

– С вашего позволения, Мать, – севшим голосом проговорила Суан, – я скажу Элин позвать служанку Хранительницы, чтобы она сделали то, что нужно.

– Стой! – рявкнула Тамра. Жесткий стальной взгляд еще раз впился в лица девушек. – Вы не расскажете об этом никому, ни при каких обстоятельствах. Если будет необходимо, лгите. Даже сестрам. Гайтара умерла, не произнеся ни слова. Вы поняли меня?

Морейн поспешно кивнула, увидев, что Суан поступила так же. Они еще не были Айз Седай; они еще могли лгать – и некоторые так и делали время от времени, несмотря на все старания вести себя, как полноправные сестры, – но Морейн никогда не предполагала, что ей прикажут лгать, тем более лгать Айз Седай, и уж разумеется, она не ожидала услышать такой приказ от Престола Амерлин.

– Прекрасно, – устало сказала Тамра. – Дежурную послушницу ведь зовут Элин, да? Пришлите Элин ко мне. Я объясню ей, где найти служанку Гайтары. – И помимо этого, она хотела убедиться в том, что Элин ничего не расслышала сквозь закрытую дверь. Иначе за служанкой она отправила бы Суан или Морейн. – Когда она войдет, вы двое можете быть свободны. И помните – никому ни слова! Ни единого!

Тон, каким это было сказано, лишь еще больше подчеркнул необычность распоряжения Тамры. Приказания, отданные Престолом Амерлин, должны исполняться так, словно выполняешь клятву. Их нет нужды как-либо подчеркивать.

Я хотела услышать Предсказание, думала Морейн, делая последний реверанс, перед тем как удалиться, и я услышала его: Роковое предсказание. Теперь девушка от всей души желала одного – быть осторожнее в своих желаниях.

Глава 3 ПРАКТИКА

В широком коридоре перед покоями Амерлин было ничуть не теплее, чем в гостиной, и к тому же сквозило изо всех щелей. Сквозняк был такой, что колыхались тяжелые гобелены, закрывавшие белые мраморные стены. Над позолоченными светильниками, расставленными в промежутках между яркими полотнищами, под порывами холодного воздуха колыхались язычки пламени. Послушницы к этому времени должны быть уже на завтраке, как и, скорее всего, большая часть Принятых. В настоящий момент в коридорах не было ни души, не считая Суан и Морейн. Они шли по расстеленной под ногами голубой ковровой дорожке, ворс которой хоть немного защищал от холода, исходившего от пола, выложенного каменными плитками, соответствующих по цвету каждой из семи Айя. Морейн была слишком подавлена, чтобы говорить. Все еще доносившийся слабый звук труб едва ли проникал в ее сознание.

Девушки свернули за угол в другой проход, где плитки пола были белыми, а дорожка – зеленой. Направо от них был еще один широкий, увешанный гобеленами коридор, освещенный стоячими светильниками. Плавной спиралью он уходил наверх, к помещениям всех Айя; видимая отсюда часть пола была выдержана в голубых и желтых тонах, а дорожка покрыта серо-коричнево-красным узором. В частях Башни, отведенных той или иной Айя, преобладали цвета этой Айя, а цвета других могли вообще отсутствовать, но там, где бывали все сестры, ритуальные цвета использовались в равных долях. В голове Морейн мелькали ничего не значащие мысли. Почему в равных, если некоторые Айя больше остальных? Или когда-то в них входило одинаковое число сестер? Но каким образом это достигалось? Только что получившая звание Айз Седай женщина, была свободна в выборе своей Айя. Однако каждой Айя отведены одинаковые по размеру помещения. Думать о несущественном лучше, чем...