Новая родина - [41]

Но никого вокруг не было.

…В коридоре мягким светом горели панели дежурного освещения. Было пусто и почти тихо, только с нижнего этажа доносились два невнятных голоса. На дверях кабинетов глубоким матовым сверканием поблескивали таблички.

Неспешным, почти прогулочным шагом, совершенно бесшумно, ночной гость зашагал по коридору. Он не пытался прятаться, как-то скрывать себя — просто шел. Лицо скрывал капюшон с двумя прорезями для глаз, внимательно смотревших вокруг. Комбинезон — цельный вместе с обувью — плавно менял цвет в соответствии, с местами, мимо которых шел ночной гость. Довольно рослый, но гибкий, как кошка и бесшумный, словно сквознячок… Похоже было, он не раз ходил по этим коридорам и хорошо знает их.

На повороте из стены выступал декорированный узорным шпоном короб вентиляции. Человек огляделся, легко подтянулся на одной руке. В другой у него появилось… скажем так — ЧТО-ТО, чем он невероятно быстро извлек решетку и, перевалившись внутрь, поставил ее за собой на место..

В начале вентиляционной трубы он полежал, прислушиваясь и принюхиваясь. Потом — пополз вперед, ориентируясь по ему одному понятным приметам.

Он полз уверенно, почти тек же быстро и так же уверенно, как шел, пока сбоку из очередной вентиляционной решетки не зазвучали уверенные голоса, обсуждавшие какие-то финансовые проблемы. Человек придвинулся к решётке.

Внизу был кабинет. Несколько человек сидели вокруг модного конференц-стола — трое в гражданском, один в форме флота ОКК. По столу ходили бумаги, работал компьютер.

Человек в вентиляции окаменел. Он не слушал разговор — тот шел об отправке грузов, сделках и прочих делах. Это его не интересовало.

Время шло — минуты… час, еще час… Около четырех утра совещание внизу стало заканчиваться. Ночной гость следил за тем, как люди расходятся — не шевелился, не моргал, только по временам медленно прикрывал и открывал глаза.

Мягко чмокнул замок и погас свет. Кабинет погрузился в полутьму — за окнами горели фонари. Тогда человек, словно большая капля, вытек из бесшумно открытого им отверстия. Выпрямился. Повел вокруг рукой, в которой был зажат все тот же предмет. Временами он останавливал руку, проводил в воздухе, зигзаг — и двигал ее дальше. Во время очередного зигзага в руке человека запульсировал огонек, а сам зигзаг обрисовал на одной из стен — у шкафа — алую мерцающую решетку из скрещенных лучей. Такие же зигзаги по полу очертили над ним хитросплетение лучей зеленого, цвета.

Ночной гость удовлетворенно кивнул и, примерившись, взвился в воздух неестественно длинным прыжком, в котором оттолкнулся ногой от дверцы шкафа и распластался поверху на нем самом. Свесил руку, начал размещать по краям алой решетки поблескивающую ленту, как бы перехватывавшую лучи. Когда таким образом он очистил квадрат в его руке снова оказался нож или что там, и эта штука плавно заскользила по облицовке стены. Короткими сериями вспышек мигала лампочка индикатора — очевидно, в этом мигании был какой-то смысл, потому что в определенный миг рука человека замерла, отодвинулась, а вторая — свободная — зашарила по панели. Замерла тоже, ее снова сменила та — с инструментом — только из него выдвинулось лезвие сложной формы, в следующий момент словно по волшебству превратившееся в манипулятор, тонкий, как паутинка. Свободная ладонь плотно легла на верхний левый угол квадрата в стене, инструмент в другой руке коротко мазнул торцом по нижнему правому…

Бесшумно в стене образовалась П-образная щель отошедшей бронепластины. Человек на шкафу оттолкнул ее подальше, и в темное нутро врезался узкий, но очень сильный луч, освещая стопки дисков в коробочках с наклейками и обычных папок с цветными кодировками.

Фонарик прилип к виску человека — свет теперь следовал за поворотами головы, а руки освободились. И эти руки начали быстро перебирать папки, переснимая каждый лист маленьким аппаратом. Диски из коробочек на миг перекочевывали в правый рукав, а потом тут же возвращались обратно.

Примерно через полчаса считка была закончена, и ночной гость привел все в прежний вид. С минуту полежал, закрыв глаза, потом повернулся на бок, сел на корточки — и снова прыгнул, причем так, что въехал в короб вентиляции, как штифт в гнездо. Ловко извернулся, дважды махнул инструментом в сторону алой и зеленой решеток — они погасли, лента исчезла, а решетка вентиляции уже встала на свое место…

…Снаружи подморозило. Белая крылатая тень скользила между служб вдоль аккуратных дорожек, мимо полукруглых ангаров, расписанных буквенно-цифровыми кодами. Неподалеку слышались шум и лязг — там шли круглосуточные работы, погрузка-выгрузка — но там, где двигался ночной гость, никого не было. А он по временам останавливался, читал коды, кивал и шел дальше. Именно шел, как по обычной улице. Несколько раз он поворачивал — в немыслимом лабиринте складов ориентироваться, казалось, сложно было только с рабочим сканером, но у него как-то получалось, потому что он шел (и пришел) к одному-единственному складу.

Дверь — небольшая грузовая, а для прохода людей — была заперта. Он подошел и, помедлив, постучал по верхнему ее краю: раз-раз-два-раз-раз-два-три.